Во власти чар - [3]
Она быстро отдернула руку.
— А почему вы решили, что меня это заинтересует?
— А разве нет? — чуть усмехнулся старичок.
Потом улыбнулся, как Чеширский Кот.
— Может быть, да, а может быть, и нет. Но вы не ответили на мой вопрос.
Он пожал плечами, опустил глаза и занялся бисеринками, лежавшими на одном из подносов.
— Возможно, я ошибся. Может быть, вам нравится просто рассматривать…
— Нет, я возьму краски, — сказала она, трясущимися пальцами закрывая крышку шкатулки. — Я их беру. Сколько они стоят?
— Один доллар.
— Что? — Она удивленно засмеялась.
— Один доллар. Специальная цена для женщины, которая говорит, что ей здесь ничего не нужно… потому что она не знает, что ей нужно.
— Да нет, подождите…
— Возьмите это, — перебил он властным тоном и часто закивал, снова превратившись в улыбчивого старичка. — Возьмите это. Вы доставите мне удовольствие. Они сейчас свежие и яркие, но если останутся просто лежать на этой полке и засыхать, так зря и пропадут. Вы найдете им, безусловно, лучшее применение.
Да, — мягко сказала Джейми, горя нетерпением взять их в руки. — Но могу я заплатить за них настоящую цену, а то у меня такое чувство, что я вас обкрадываю?
— Нет, моя дорогая, вы доставите этим мне удовольствие. Считайте, что они предназначены для вас.
Говоря все это, он заворачивал шкатулку в коричневую бумагу и перевязывал ее бечевкой. Потом протянул сверток ей. И снова она заметила хитрый и загадочный блеск в его глазах.
Джейми почувствовала, что краснеет. Прижав сверток к груди, она протянула ему доллар и заторопилась к двери.
— Спасибо, — прошептала она, бросив быстрый взгляд через плечо. — Благодарю, — и вышла на улицу, в дождь.
Купив в магазине на углу свечей про запас, Джейми вернулась к себе в студию.
Вставив ключ в замок, она распахнула дверь в темноту.
— Да будет свет! — насмешливо произнесла она, чиркая спичкой.
Сваленные в беспорядке предметы и увешанные картинами стены вокруг нее приняли призрачные очертания. Она поставила один подсвечник на подоконник, один на кухонный стол и один на свой ночной столик, потом села и распаковала сверток.
Шкатулка была очень старой. Дерево было настолько истертым, что смотрелось как гладкая отполированная фанера. Роспись на крышке выцвела и была тусклой. Но внутри лежали двенадцать прекрасных сверкающих тюбиков с краской, упакованных каждый в глянцевую белую бумагу, на которой красивыми мелкими буквами были выведены на чужом языке названия. Она не могла прочитать то, что там было написано, но это не имело значения. Стоило повернуть колпачок на каждом тюбике, и появлялась краска: охра, умбра, светло-вишневая, желтый кадмий, шафрановая, берлинская лазурь, сажа, белая… и каждая из них необыкновенно красивая. Как мечты и грезы.
С бьющимся от нетерпения сердцем Джейми натянула на мольберт свежий холст. Она начнет сейчас же, немедленно, не теряя ни минуты, ни секунды. На этот раз у нее все получится. Непременно.
Как только она открыла краски, свет и тени замелькали в ее воображении, соединившись в образы, которые никогда не представлялись ей до сих пор. Она ничего не придумывала. Все получалось само собой, приобретало форму и набирало силу. Неудержимый импульс, рожденный в мозгу, передавался кончикам пальцев.
Держа в руке кисть, она делала один уверенный мазок за другим, позволяя краске вести себя. Ей грезились формы и образы будущей картины. Она находилась словно в трансе, позволив себе отключиться от реальности, войти в другое измерение, в другое состояние… следуя все дальше и дальше к чему-то таинственному. Ее рука подчинялась своей собственной воле. Холст расцвечивался, контуры возникали и перемещались. Краски струились, лаская грубую ткань холста. Холст теплел и оживал под поцелуями кисти и краски.
Вдруг она зевнула. Потом еще раз. Взглянув на часы, Джейми не могла поверить, что уже так поздно! Она рисовала несколько часов без перерыва, на одном дыхании. У нее вдруг стали слипаться глаза, стали тяжелыми веки, она ощущала усталость даже в ресницах. Вымыв кисти, Джейми потушила свечи и легла. Впервые за долгое время ее сны были свободны от ночных кошмаров.
Вечером следующего дня на другом конце города Эдвард Рокфорд, стоя в спальне перед зеркалом, внимательно разглядывал свое отражение. Что-то удерживало его здесь помимо его воли. Он понимал, что это безумие, но его не покидало странное ощущение того, что какая-то тень, какой-то призрак дрожит за его спиной, проникает в душу.
— Проклятие, — процедил он сквозь сжатые зубы. От напряжения у него заныл подбородок. Нахмурясь, он встряхнул головой, чтобы отделаться от непрошеных мыслей, но они остались при нем, все такие же мрачные и унылые, как все эти долгие месяцы и годы. Кажется, он не расстанется с ними никогда.
Как же быть сегодня? Ему не хотелось никуда идти. Мысль об очередном светском сборище, о душной комнате, заполненной болтающими людьми, была ему невыносима. Подумав об этом, он ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу накрахмаленной сорочки. Его темные глаза гневно вспыхнули. Не приходится рассчитывать на какое-то дружеское общение или что-то в этом роде. Это будет еще один вечер, проведенный в компании совершенно чужих людей, среди наигранного смеха и пустых разговоров. Это сводило его с ума. С ума! Он ощущал, как его чувства, его истинная суть бились, загнанные в клетку, ограниченные рамками, стремясь выйти из заточения, разрывая его сердце и душу.
Слейт Клайборн – бывший морской пехотинец и снайпер, видевший и делавший то, чего не должен переживать ни один человек. Он возвращается в родной город на пасторальном острове Пиберри, отчаянно желая привычной рутины, от которой когда-то хотел сбежать. Израненный и мертвый душой, Слейт не в состоянии находиться в окружении людей, в то время как его тело – смертоносное оружие, а ночные кошмары не дают ему спать. Слейту не удается сдержать клятву, данную умершему у него на руках командиру – пожилой человек просил присматривать за его дочкой. Однако, вопреки ожиданиям, восторженная Холли Харпер оказывается отнюдь не маленькой девочкой с косичками.
Захватывающе, романтично, страстно и эмоционально! Ребекке необходима работа, даже если это означает, что ей придется немого соврать, безобидная святая ложь. Она не собирается наступать на те же грабли – существует незыблемое правило: встречаться с боссом – это плохая идея, очень и очень плохая. Это означает, что ты облажался по полной, и совершенно не в лучшем смысле этого слова. Все просто, не правда ли? Дин Брент – миллиардер, владелец знаменитого казино в Лас-Вегасе. Сильный, привлекательный и сексуальный, живет исключительно по своим правилам.
Сможете ли вы влюбиться в кого-то, кто отправлял вам письма?Лучшая подруга Бьянки Гардинер, Грета, просит написать письмо её брату на линию фронта.Она соглашается, потому что давно тайно влюблена в него. Бьянка не ждёт ответа, ведь он никогда не обращал на неё внимания. Однако Калеб отвечает ей, и просит ещё больше писем. Бьянка использует свои письма в качестве исповеди каждую неделю, вкладывая в них свою душу и переживания, с которыми она больше ни с кем не делится.Офицер Калеб Саттен влюбляется в Бьянку через письма, которые она присылала ему в течение двух лет.
Закрытая дверь — это всегда интересно. Но есть такие двери, которые лучше не открывать. Анжелике довелось убедиться в этом на собственном опыте. Обычная девушка, привыкшая к комфортной жизни в 21 веке, она и не подозревала, чем закончится её увлекательное путешествие в Париж. Вместо захватывающих прогулок по Городу Любви, Анжелике пришлось стать участницей необъяснимых событий, едва не стоивших ей жизни. Разве могла она предположить, что окажется в далёком, мрачном Средневековье и станет претенденткой на роль фаворитки короля? Как девушке удастся выпутаться, и кто поможет ей вернуться домой?
Вторая и заключительная книга в серии «Борден».ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в книге содержатся довольно грубые сексуальные сцены и нецензурная лексика, что некоторые могут посчитать оскорбительным.Я влюбилась в очень плохого человека.Маркус Борден — тот самый очень плохой человек, но я уже знала это.И приняла это.Я просто не ожидала оказаться втянутой во мрак того мира, который он так тщательно от меня скрывал.Но теперь он впустил меня туда и продемонстрировал, на что способен — и это пугает.Меня пугает мысль, что у мужчины, которого я люблю, есть враги.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.