Во тьме - [18]

– Да, когда не понимаешь, что происходит, можно предположить все что угодно.

– Почему бы тебе не показать мне свой дом?

И они пошли, прихватив с собой пиво. И тут же Джейн поняла, что ее меньше беспокоит внезапная встреча с незваным гостем, чем возможность наткнуться на небрежно брошенное нижнее белье или другие подобные сюрпризы. Однако, к счастью, в доме было вполне чисто и прибрано. Беспорядок мог быть намного больше. По крайней мере грязная одежда нигде не валялась.

И все же смущало то, что Брейсу представился шанс увидеть столь многое: различные мелочи на туалетном столике, картины и фотографии на стенах, ее кровать...

«Боже мой, – подумала она, – этот парень уже успел узнать меня – мое тело и дом, где я живу, – больше, чем другие ребята, с которыми я встречалась в последнее время».

Завершив обход, они вернулись в гостиную.

– Что ж, вероятность, конечно, была ничтожная, – заметил Брейс. – Но я рад, что его здесь не оказалось.

– И я тоже. – Джейн присела на диван. Брейс сел рядом, но на почтительном расстоянии. Близко, но не слишком.

«Может, он робкий, – подумала она. – Впрочем, вероятнее всего, нет».

Наклонившись, Брейс протянул руку к журнальному столику и поднял записку.

– Итак, что же ты думаешь об этом? – спросил он, передавая листок.

Джейн прочла записку про себя.

– Что ж, – произнесла она, дочитав до конца, – завтра в полночь... или теперь уже сегодня, поскольку это завтра уже наступило... я должна встретиться с троллем или превратиться в него, чтобы найти свое следующее сокровище. Тролль и Парк. «Парк» написано с большой буквы, следовательно, это имя собственное. Возможно, название улицы, на которой мы были сегодня. Парк-лейн, так ведь?

– По-моему, ты на верном пути.

– Итак, это может означать, что я должна стать троллем где-то ниже уровня Парк-лейн. Не думаю, чтобы он имел при этом в виду какие-либо традиционные занятия этих существ, то есть специфические виды рыбной ловли и коллективного пения. Вероятнее всего, подразумевается лишь среда обитания. По поверью, они проживают под мостами, правильно?

Низким угрожающим голосом Брейс пробасил:

– Кто это расхаживает по моему мосту?

– Бе-е-е-е! – пролепетала по-детски Джейн. – Это я-я-я-я, маа-лееень-кииий коз-лик Гу-афф.

Брейс захохотал, раскачиваясь из стороны в сторону. Да так, что боднул ее в плечо.

– Тебе надо сниматься в кино.

– А, детские воспоминания, не больше. – Она глубоко вздохнула. – Во всяком случае, мне кажется, идти надо туда, где живут тролли – под мост. Скорее всего это Милл-Крик-бридж на Парк-лейн.

– Странно, – пробормотал Брейс.

– Согласна. Мы как раз оттуда. Можно было бы спуститься и посмотреть, черт побери.

– Хочешь вернуться?

– Ты, верно, смеешься? Сейчас я хочу одного – сбросить эту отвратительную одежду и принять душ.

Восхитительно. Говорить о своем желании раздеться.

Отвернувшись от Брейса, она отхлебнула из банки пива.

– Если бы мы поехали сейчас, – начал он, – это, вероятно, было бы пустой тратой времени. Не думаю, что МИР рискнул бы оставить конверт за день до указанного срока. Ведь так он мог бы попасть в чужие руки.

– Ну вот и славно. Потому что я не собираюсь отправляться на его поиски сейчас.

– И ты хочешь, чтобы я заехал за тобой сюда?

– Было бы здорово.

– В котором часу?

Джейн задумалась. Обычно она возвращалась домой к половине десятого. Если он приедет к этому времени, у них еще останется два часа до того, как подойдет время ехать к мосту.

Два часа в доме наедине с мужчиной.

Нет, не пойдет.

– Сможешь приехать где-то к одиннадцати? – спросила она. – Как на это смотришь? Можно было бы еще выпить по пиву на дорожку.

– Годится.

Запрокинув голову, он осушил свою банку. Затем наклонился вперед, поставил ее на столик, поднялся и сказал:

– Мне пора.

Джейн встала и провела его до входной двери.

Выходя, он обернулся и взглянул ей в лицо.

– Прихвачу электрический фонарик. Сегодня он нам ох как пригодился бы, правда?

– Да, на этот раз надо подготовиться получше.

Он кивнул и улыбнулся на прощание.

– Береги себя, – сказал он и уже развернулся, чтобы уйти.

Но Джейн придержала его за руку.

– Эй, – воскликнула она. Он повернулся. – Спасибо. Не знаю, что бы без тебя делала.

– Не стоит благодарности.

Не выпуская руки, она обняла Брейса за шею и пригнула его голову. Приближая к себе его лицо, Джейн пристально смотрела ему в глаза. Они преобразились. Куда исчезли проницательность, настороженность, искра озорства, все то, что она привыкла там видеть. Теперь они показались ей темными колодцами, наполненными тоской и, может быть, печалью. Затем они приблизились настолько, что превратились в размытые пятна.

Джейн зажмурилась и поцеловала его. Его губы были приоткрыты – теплые и влажные. Они не двигались. Брейс, казалось, замер – слышалось лишь его дыхание. Затем обнял ее, крепко прижав к себе. Он целовал и тискал ее, пока она не начала страстно тереться о него, тяжело дыша.

«Надо немедленно остановиться, – подумала она. – Нет. Нельзя допускать этого».

Словно прочтя ее мысли, Брейс оторвал свои губы от ее рта и разжал объятия. Краешек его рта слегка выпятился, а глаза снова стали прежними.