Во сне и наяву - [23]

– Па, иди ложись, поспи. А я побуду с мамой, – говорит ему Света.

– Нет, я тут посижу, подремлю, а ты иди в школу, как вернёшься, я лягу спать.

«В школу, в школу». Папа всё время гонит её в школу, а Светлане там плохо, у неё больше нет подруг, с ней никто из девочек давно не общается. Раньше, в младших классах, когда-то, они приходили к ней в гости толпами, потом, когда Света стала бегать, их интересы разошлись, но они всё равно хоть как-то общались, хотя уже только в классе, уже тогда девочки её перестали звать с собой, если собирались у кого-то в гостях. Но в те времена Светлана сошлась с девочками из команды, многие из которых были постарше её. И они ей были интереснее одноклассниц. Ну а после беды, что случилась с семьёй девочки, на тренировки она стала ходить очень редко, а одноклассницы и вовсе перестали её замечать, теперь всё общение сводилось к «приветам». И вопросам типа: какой у нас сейчас, литература? Ну а с пацанами она почти не общалась, все пацаны были либо уроды, типа Пахома, либо те, что на Светлану внимания не обращали. Да ещё и учителя. Учителя её не очень любили, Светлана, занявшись спортом, подзабросила учёбу. И с твёрдой хорошистки скатилась в троечницы.

– Па, у нас всё равно уроков почти нет, в школе пусто, учителя болеют, что мне там делать? Давай я дома побуду, а ты выспишься, – предложила Света.

Нет, папа всё думает, что ей нужно будет поступать в институт, он всё надеется на это:

– Нет, Светка, иди. Нельзя бросать школу, понимаешь, нельзя.

Кажется, для него эта школа была тем последним делом, что связывало Светлану с нормальным миром. Хотя для себя Света давно всё решила, она уже не делала уроков, не старалась на контрольных, ей было всё равно, какую оценку ей поставят. Она просто отбывала в школе время.

– Ладно, па… Поем и пойду.

Она собиралась долго есть, чтобы даже на второй урок не успеть.

Парк Победы в Петербурге считается местом престижным. Дорога на юг, близко до центра, на Московском проспекте много магазинов и ресторанов, дома вокруг парка всё респектабельные «сталинки», во дворах этих домов много дорогих машин, «каены», «мерседесы» и «бмв» последних моделей, попадаются «ягуары». Публика в этом районе живёт не бедная. Но эта женщина бросалась в глаза даже на чистой и зелёной улице Фрунзе. Светлана остановилась на перекрёстке, ожидая зелёного сигнала светофора, смотрела по сторонам и увидала её. Девочка и сама была немаленького роста, среди девчонок вторая в классе после Ксюхи. А эта дама была намного выше Светы. Была она одета в бежевый плащ с поясом, чёрные замшевые сапоги до колен, что рановато для тёплого сентября, и чёрные кожаные перчатки, которые тоже ещё рано носить. На голове красный платок. Глаза скрыты большими солнцезащитными очками, это в сентябрьском Санкт-Петербурге, а нижнюю часть лица закрывала никого сейчас не удивляющая антиковидная маска чёрного цвета. Элегантность, тайна, опасность. Света постеснялась долго рассматривать эту даму. Или побоялась. В общем, женщина была очень яркой и запоминающейся. И самым удивительным было то, что она шла за Светланой почти до самой школы. Только у школы она зашла в магазинчик, что был в доме напротив.

Но и это было ещё не всё, когда после уроков девочка возвращалась домой и уже свернула с улицы Ленсовета во дворы, она, случайно повернув голову в сторону, опять увидела эту женщину. Это было так странно, что Света непроизвольно ускорила шаг. А перед тем, как войти в подъезд, даже обернулась. Не идёт ли женщина за ней? Нет, во дворе элегантной дамы не было.

Ну и ладно, у девочки хватало забот и тревог и без этой женщины.

Ей, например, нужно было вымыть полы в квартире, так как на полу в её комнате, и в коридоре, и в ванной остались грязные следы от её кровоточащей ноги. О! Нога! Света позабыла про неё, так как нога не болела. Девочка уселась на свою кровать, стянула почерневший, кажется, от зелёнки, носок и осмотрела ногу. Ранки на ноге больше не кровоточили. Зелёнка сделала своё дело. Ну и славно. Света пошла, быстро перекусила. Сварила себе две сосиски и яйцо. Доширак трогать не стала, очень хотелось, но не стала. Близнецы иногда вечером не ограничиваются печеньем и молоком и просят есть. Впрочем, дешёвые сосиски с яйцом, с майонезом, со «столичным» хлебом, были очень вкусны. Она бы и ещё столько же съела. Последнее время есть ей хотелось всё больше и больше.

Весь оставшийся день она мыла полы, сняла постельное бельё, стирала его, готовила папе и себе ужин, решила жарить картошку, у неё был хороший кусочек сала в морозилке. Пока суетилась, забегала к маме, сказать ей что-нибудь. Мама должна слышать голоса, должна знать, что она не одна. Так доктор велел.

Еле успела до папиного пробуждения все дела поделать. Когда встал папа, она сбегала за братьями в садик и, вернувшись, сразу стала жарить картошку. Картошка у девочки получалась, папа хвалил блюдо. Светлане было приятно. Вот и сейчас он сел есть, перед этим выпив свои таблетки. Взял вилку и спрашивает:

– Светланка, ну а у тебя как дела?

От такого вопроса девочка даже растерялась. Как у неё дела? А как у неё могут быть дела, если папа инвалид, а мама уже почти год как лежит, не вставая и не приходя в сознание. А ещё ей снятся странные сны, в которых она получает вполне себе реальные раны. И у неё есть знакомый голос по имени Лю. Он её… ну, наверное, друг, который помогает ей выживать в ужасных сновидениях. Рассказать об этом папе? Ей очень, очень хотелось поделиться с ним всем тем, что с ней происходило, но разве можно это делать?