Во мраке бытия - [6]

– Вызываю Управление межпланетными полетами Волтара.

Буксир «Принц Каукалси» Управления внешних связей просит разрешения на отлет для выполнения задач, возложенных на него приказом Великого Совета…

Он залпом выпалил все цифровые данные приказа, несмотря на то что разговор велся по открытой связи.

Я и без того был раздражен до предела всем происходящим, а эта выходка окончательно вывела меня из себя.

– Во имя всех богов, вы хоть изредка вспоминайте о требованиях секретности!

Он, казалось, не слышал меня. Перехватив микрофон левой рукой, правую он протянул ко мне.

– Грис, срочно дайте ваше удостоверение личности!

Я принялся рыться в карманах мундира. И неожиданно пальцы мои нащупали какой-то конверт.

Никакого конверта в моих карманах быть не могло. Все мои бумаги спокойно лежали в водонепроницаемых пакетах, положенные туда задолго до отлета. Так откуда же, хотелось бы знать, мог появиться этот конверт? Никто не вручал мне никакого конверта.

Эта находка привела меня в состояние крайнего раздражения. В конце концов, это просто оскорбительно! Такого не должно быть! Откуда мог взяться какой-то конверт?

Хеллер без лишних слов обшарил меня, нашел удостоверение, снова вернулся на свое место и вставил удостоверение в специальную прорезь, чтобы механизм считал мои данные.

Почти моментально из динамика послышался голос:

– Управление межпланетными полетами. Волтар. Буксиру «Принц Каукалси». Офицеру Аппарата Солтену Грису, ответственному за полет. Разрешение на вылет дано и зарегистрировано надлежащим порядком.

Из прорези, куда Хеллер совал мое удостоверение, вылезла заверенная копия разрешения на вылет. Хеллер тут же прикрепил этот документ к каким-то бумагам, уже висевшим на панели, а удостоверение вернул мне.

Он, должно быть, заметил, что я продолжаю стоять, с недоумением разглядывая какой-то конверт.

– Выглядите вы совсем неважно, – сказал он, после чего встал,

подошел ко мне и расстегнул мой слишком тесный воротник. – Чуть позже я смогу заняться вами. А где капитан?

Нам не пришлось разыскивать его по всему кораблю. Капитан-антиманковец стоял в проходе и со злостью наблюдал за действиями Хеллера. Было ясно, что парень недоволен тем, что Хеллер хозяйничает здесь, управляясь с буксиром и ни слова не сказав об этом капитану.

– Я намерен принять наконец под свою команду вверенное мне судно, – сказал антиманковец явно враждебным тоном.

– Ваши бумаги, – потребовал Хеллер.

Это требование разозлило меня.

– Он ведь назначен капитаном нашего судна, – вмешался я.

– Попрошу ваши бумаги, – повторил Хеллер, протягивая руку в сторону антиманковца.

Капитан, по всей вероятности, ожидал такого разговора. Он тут же достал из складок комбинезона целую пачку бумаг, запакованных в специальный космический пакет. Документы эти принадлежали не только ему лично, здесь были документы на всю команду, на всю их пятерку. Бумаги были потертыми, замусоленными и, по-видимому, выписанными уже очень давно.

– Так, пять младших чинов Флота, – проговорил Хеллер, просматривая бумаги. – Капитан, два инженера-механика. Специалисты по движителям «будет-было». – Он недоверчиво осмотрел печати и подписи, рассматривая бумаги чуть ли не на просвет. – Выглядят они настоящими. Но почему здесь нет характеристики с вашего последнего судна… вы ведь поступили на него три года назад, не так ли? Да, именно…

Капитан молча выхватил документы из рук Хеллера. Характеристика с последнего судна отсутствовала по той простой причине, что они захватили его и занялись пиратством.

Небольших размеров визор времени был подключен к системе управления рядом с креслом астропилота. Хеллер на него опустил руку.

– Вы знаете, как обращаться с этим визором времени? Это довольно устаревшая модель.

– Знаю, – проскрипел капитан. И, помолчав немного, продолжил нудным, монотонным голосом: – Я служил на Флоте, когда они впервые были приняты на вооружение. Я служил на Флоте, когда их стали считать устаревшими. Вся моя команда прослужила на Флоте вчетверо больше лет, чем сейчас исполнилось кое-кому из офицеров Флота его величества.

В его узких черных глазах светилась откровенная ненависть.

Каждый раз, произнося слово «Флот», он как бы выплевывал его. А в слове «офицер» просто слышался зубовный скрежет.

Хеллер внимательно приглядывался к нему. Капитан произнес, можно сказать, блестящую речь, если бы

только она не была так пропитана ненавистью, хотя сами слова были вполне вежливыми.

– В качестве капитана этого судна я, естественно, нахожусь в вашем распоряжении. Долгом моим и всей моей команды является доставить вас на место назначения в полном порядке.

– Вот и отлично, – сказал Хеллер. – Я очень рад слышать это из ваших уст, капитан Стэбб. Если вам когда-либо понадобится какое-либо мое содействие, очень прошу вас не стесняться и обращаться за помощью.

– Я не думаю, что такая потребность может возникнуть, – проворчал капитан Стэбб. – А теперь, если позволите, я размещу в рубке своих людей, и мы займемся наконец нашим прямым делом.

– Прекрасно, – сказал Хеллер.

О нет, я ни в чем не мог упрекнуть антиманковца, несмотря на его резкость. Хеллер только и делал, что доводил до крайнего раздражения буквально всех и каждого, а в данном случае – меня самого. Казалось, он способен довести своими придирками до бешенства самого миролюбивого человека.