Во имя человека - [19]

Только места строительства химкомбината были щедро залиты ярким светом.

Подъезд клуба был широким и просторным, с далеко вперед выступавшим козырьком, обрезанным косо, будто ножницами. Здание было современным, из бетона и стекла, способное украсить улицы любого города.

— Тютелька в тютельку! — удовлетворенно говорила Санька, блестя глазами. — К самому началу бала поспели! — Мы с ней стояли на ступеньках подъезда под козырьком.

Она сбросила с себя дождевик, стряхнула с него воду. Рядом с нами парни и девушки разговаривали, чему-то смеясь. Многие из них здоровались с Санькой, она кивала и улыбалась им в ответ. И со мной тоже здоровались, некоторые называли меня по имени.

— Где же наш заплесневелый? — нетерпеливо говорила Санька. — Или он прямо в магазин за своим куревом поехал?.. Ты, Серега, постой тут, подожди его на всякий случай, а я пойду билеты куплю.

— Подожди, вот деньги… И на дядю Ваню купи.

Она убежала, легко распахнув широкие, сплошь застекленные двери.

Ко мне неспешно подошли два парня. Один был ростом с меня, второй — низенький.

— Здорово, механик! — высокий протянул мне руку.

Я кивнул в ответ, пожал ему руку.

— Пашка, да Серега не узнает нас! — засмеялся низенький, пожимая мою руку. — Шофера мы с Пашкой, каждый день видим тебя на кране.

— В лицо-то я многих знаю, а вот познакомиться с каждым — не успеть, — ответил я.

— Что верно, то верно, — густым и спокойным басом отвечал Пашка, протянул мне раскрытую пачку «Памира»: — Закуривай «нищего в горах».

— Спасибо, — я взял сигарету из пачки, прикурил от готовно протянутой мне сигареты Виктора.

Подлетела раскрасневшаяся Санька с билетами в руках:

— Наш дедушка прибыл?

— Здесь я, Саня, — тотчас ответил откуда-то сбоку Смоликов, подходя к нам. — За табачком заезжал, — в громадной руке его было несколько пачек махорки.

— Глянь, Витек, Смоликов!

— Культпоход у них, Пашенька!

— Саньке здесь кавалеров не хватает!

— Для резерва с крана начала прихватывать.

— Сразу по парочке!

— Затанцует одного, ухватит второго.

За стеклянными дверями, легко распахивавшимися в обе стороны, тоже переговариваясь и смеясь, стояли парни и девушки. Сбоку была касса, напротив около прохода за невысоким барьером сидела молоденькая билетерша. Не глядя на входивших, привычно-автоматически отрывая края протянутых ей билетов, звонко смеялась в ответ двум парням, что-то говорившим ей. На рукавах у них были красные повязки дружинников.

— Приветик, Сонечка, — сказала Санька девушке, кивнула на нас со Смоликовым: — Эти — со мной, — и протянула билеты.

— Приветик, подружка! — так же ответила ей девушка, отрывая контрольки наших билетов.

Один из дружинников вытянулся, опустил руки по швам:

— Позвольте вас приветствовать, королева бала!

— Вольно! — ответила Санька.

— Борис, объяви по местному радио, что можно начинать: Саня прибыла! — нарочито значительно проговорил второй парень.

— Подождите минутку! — не задумываясь, отвечала им Санька. — Нам еще переодеться надо.

— Есть подождать минутку!

Вестибюль был громадным, с высоким потолком, с портьерами на окнах. Пол и колонны красиво отделаны керамической плиткой. По периметру потолка — лампы дневного света.

— Ну, как, заплесневелые? — торжествующе спросила Санька.

— Действительно, Иван Иваныч, — вздохнул я. — Живем мы с тобой, как медведи в берлоге!

— Комбинат не на один год строится, — спокойно ответил Смоликов.

За длинным барьером несколько девушек быстро и деловито принимали от пришедших одежду, развешивали на крючки вешалок, молча протягивали номерки.

— Ботинки переодень, Серега, — шепнула мне Санька, повернулась к стене, стала снимать резиновые сапоги.

Я снял свои рабочие ботинки, надел вместо них выходные, достав их из целлофанового мешочка.

— Рабочие — в мешочек, Серега. — Санька, отвернувшись, подтягивала чулки.

А всего неделю назад она запросто задирала свою коротенькую юбку при нас со Смоликовым… Как это она сказала мне сегодня утром?.. Да: «Потому что она еще не видит тебя…» Посмотрел на Смоликова. Чисто выбритый, в выходном костюме, рубашке с галстуком, он действительно был похож сейчас на школьного учителя. Вежливо и терпеливо молчал, ожидая нас с Санькой. И даже стоял сейчас Иван Иваныч как-то интеллигентно, что ли… Лицо его было все таким же неподвижным и глаза равнодушными, но я видел, что он тоже заметил это новое в поведении Саньки.

— Ну, я готова! — радостно объявила Санька, весело и тревожно глядя на меня, крутанулась на каблуках, снова вопросительно посмотрела на меня.

— Красивая ты девушка, Санька, — серьезно ответил я ей. — У нас на кране за работой и человека не разглядишь.

Мы сдали вещи в гардероб, взяли взамен номерки. Если посмотреть на вешалки: на работу пришла очередная смена, повесила верхнюю одежду.

А по просторному вестибюлю неспешно разгуливали нарядно и модно одетые люди, никакого отношения, казалось, не имевшие к одежде, висевшей в гардеробе.

— Охо-хо, Серега! — вздохнул Смоликов: — «За работой человека не разглядишь…» А здесь он тебе виднее, если каждый нарисовал себя, как только умеет?

— Ты прав, Иван Иваныч, но ведь приятно на таких вот молодых и нарядных поглядеть?