Внутренний враг - [25]

– Это не натура, мистер Джет. У нас проблема с натурой для фрески, изображающей Таити. Есть и другие проблемы с натурой, несмотря на то что здесь под боком есть модельное агентство. Нет, мистер Джет, проблема в художниках!

– Я думал, у вас кое-кто есть.

– Не думаю, что вы одобрите. Да, есть у меня несколько человек, ожидающих заказы, образцы – в вашем кабинете, но… однако…

Хеллер велел Изе снова запереть на ключ дипломатическую миссию и зашагал по бесконечно длинному коридору, минуя несчетное количество дверей, назад к своему офису. Изя семенил сбоку, канюча, что, ей-Богу, не знает, стоит ли ему сейчас показывать их работу.

– Вы же нашли художников, разве нет? – прервал его Хеллер.

– Да. Но их стиль идет вразрез с общепринятым. Они противники истэблишмента, и это должно завоевывать им друзей, но они полные нонконформисты. Кое-как окончили художественную школу при Нью-Йоркском университете, учителя терпеть их не могли. Попытались прижиться в Сохо, в Нью-Йоркской колонии художников, но подверглись остракизму, и им велено было убираться. Они не хотят проституировать своим искусством, работая на рекламные компании, поэтому у них ни жилья, ни жратвы.

– Проституировать своим искусством, – повторил Хеллер. – М-м-м. И что же это за художественный стиль, который так плох?

– Он называется «неореализм». Когда они пишут парусник, то он и похож на парусник. Это довольно революционно! И очень смело, всем модернистским течениям удар прямо в

зубы. У них люди похожи на людей!

Они уже входили в офис Хеллера – пол-акра белого мохнатого пола. Хеллер прошел к окну и открыл фрамугу. Великолепный вид: нижний Манхэттен в мягких лучах сентябрьского солнца.

– Здорово пахнет краской, – сказал Хеллер и, повернувшись, увидел у входной двери прислоненные к стене десятки холстов. Он посмотрел на них, подошел поближе. – Да они же великолепны!

Собственно говоря, они не отвечали волтарианским нормам, но лучшего на этой планете ему, пожалуй, видеть не приходилось.

– Понимаете, – стал объяснять Изя, – техникой они вполне владеют, но после изучения картин Рембрандта, Вермеера и Микеланджело они сбились с пути – совсем перестали идти в ногу с миром искусства. Один даже отказался ездить по тюбикам с красками на трехколесном велосипеде и назвать это картиной несмотря на солидное комиссионное вознаграждение. А другие выступили в его защиту. Что-то вроде забастовки солидарности. Теперь идет их травля. Хеллер взял в руки большое полотно. Девушка в красках живой плоти, на плечи накинута красная шаль, на головке в хрупком равновесии глиняный кувшин оранжевого цвета. Будь я в лучшем настроении, я бы назвал эту картину очень сексуально возбуждающей. Изя поднял другую. На софе – прекрасная обнаженная девушка, держащая кошку на вытянутых вверх руках. Благодаря какой-то уловке даже на моем двухмерном экране изображение выглядело чуточку трехмерным. Изя взял еще одну: профиль девушки, откусывающей цветок розы с куста, очень похожего на настоящий, – только лицо, зубы и роза.

– Где эти ребята? – спросил Хеллер.

– Их восемь человек; они у меня в приемной – бурно выражают свои эмоции! Только, мистер Джет, мое дело предупредить: это искусство не в моде! Этот кот выглядит настоящим котом! Те девушки выглядят настоящими девушками! Я не…

– Согласен – нам следует это обдумать, – прервал его Хеллер.

– О, слава Богу.

Хеллер уселся за свой стол.

– Вы привели в порядок все мои учебные дела?

– А как же? – обиженно сказал Изя. – Вы отвечаете на всех перекличках, сдаются все ваши контрольные, делаются все ваши лабораторные. И нам больше не приходится писать от руки или на пленку: все прошлогодние лекции тех же самых классов лежат у вас в верхнем ящике в мимеографической форме. Вы даже занимаетесь гимнастикой. У Бац-Баца отлично идут дела в корпусе подготовки офицеров запаса. А вот вам пейджер – носите на случай внезапного вызова, – и он передал Хеллеру приемное устройство. – Надеюсь, вам теперь будет полегче.

– Прекрасный способ учиться в университете, – комментировал Хеллер. – Сегодня утром мне удалось пройти собеседование у психиатра, но в следующем семестре мисс Симмонс снова сядет мне на хвост.

– Извините, здесь я вам не помощник. Мой настоятельный совет – воздерживайтесь от насилия, это совсем не деловой подход. Может, ее как-то подкупить?

– Дохлый номер, – сказал Хеллер.

– Значит, все-таки вы можете провалиться.

Вошел Римбомбо.

– Ладно, я решил, – сказал Хеллер. – Бац-Бац, наша тачка выдержит одиннадцать человек?

– Запросто! – ответил Бац-Бац.

– Это не разрешается, – запротестовал Изя.

– И все эти холсты? – поинтересовался Джет.

– Попробуем, – сказал Бац-Бац.

– Собирайте своих художников, – обратился Хеллер к Изе. – Пусть они и их холсты будут внизу, у парадного входа.

– Куда мы отправляемся? – расстроился Эпштейн.

– Заниматься маркетингом, вот куда, – пояснил Хеллер.

– Послушайте, – взмолился Изя. – Я могу купить все, что вам нужно. Могу сделать это оптом.

– Я не это имею в виду. Мы будем заниматься рынками сбыта.

– А, это та книга, которую я вам дал, – понял Изя. – И что же мы будем сбывать?

– Согласно исследованию спроса населения – «девочек».