Внутренний огонь - [3]

Сидевший спиной ко мне мужчина – видимо, это и был Грейди – встал и повернулся. От осознания, что он будет сидеть слева от меня, я почувствовала облегчение. Подняла глаза и отметила его рост – сантиметров на пять выше меня, такой же милый, как Эйвери. Его темно-песочного цвета волосы и светло-голубые глаза напомнили мне о пляже. А на лице сияла радушная и дружелюбная улыбка.

– Ничего страшного, – сказал Грейди. – Очень рад встретиться с тобой.

– Взаимно, – слегка покраснев, ответила я, когда он выдвинул мне стул.

Заняв свое место, я аккуратно повесила сумку на спинку – ни за что на свете не поставила бы ее на пол. А затем осмотрела стол.

– Ну что, вы уже заказали еду?

– Я заказал соус из шпината и артишока, – Кэм положил руку на стул Эйвери, – и сырные палочки с двойной порцией бекона и сыра.

– Кое-кто ест так, словно зарабатывает на жизнь, бегая туда-сюда по полю, – улыбнувшись, прокомментировал Грейди и перевел взгляд на меня. – В отличие от остальных.

Кэм усмехнулся.

– Только не надо меня за это ненавидеть.

Подняв стакан, я сделала глоток кока-колы, чтобы промочить пересохшее горло и успокоить бурлящую от нервов кровь.

– Эйвери говорила, что ты тоже работаешь в Университете Шеперда.

– Да, но моя работа не такая интересная, как у Кэма, – кивнув и повернувшись ко мне лицом, ответил он, видимо, осознавая, что так мне проще общаться из-за частичной глухоты. – Я преподаю химию.

– Он просто скромничает, – сказал Кэм и, дождавшись пока я повернусь к нему, продолжил: – Перед тобой самый молодой профессор на научном факультете.

– Ого! Это впечатляет, – прокомментировала я. – А сколько ты там уже работаешь?

И тут же задалась вопросом, знает ли Грейди, что я бросила Шеперд, и какого мнения об этом поступке. Химия – непростой предмет, значит, он очень умный человек.

– Ты же тоже училась в Шеперде?

Отвечая на вопрос, он вскользь взглянул на мою щеку, но не изменился в лице, поэтому я не смогла разгадать, что это означало.

Кивнула, а затем покосилась на Эйвери.

– Я…

Дальше мне ничего не пришло в голову, и пришлось замолчать.

За столом повисла тишина. Я снова схватила свой стакан.

Кэм тут же пришел на помощь и сменил тему на то, как одержима футболом семилетняя Ава.

– И теперь она собирается ходить на тренировки.

– Ава собирается танцевать, – поправила Эйвери.

– Наверное, она может делать и то, и другое, – вмешался Грейди. – Разве нет?

Только через секунду я поняла, что он обращался ко мне.

– С ее-то энергией? Она могла бы танцевать, играть в футбол и заниматься гимнастикой.

Эйвери засмеялась.

– Дочурка – та еще непоседа!

– Так странно, что из них двоих спокойный характер достался Алексу, – задумчиво проговорил Кэм. – Я ожидал, что он будет носиться как ураган.

– Еще не вечер, – иронично ответила она. – Ему всего чуть меньше года.

– И он тоже будет играть в футбол. – Кэм наклонился и чмокнул Эйвери в щеку, прежде чем она успела что-либо ответить. – А ты будешь возить их обоих по секциям на минивэне.

– Боже, дай мне сил, – засмеялась Эйвери.

К нашему столику подошла официантка и просто застыла при виде Грейди, а затем ее взгляд скользнул ко мне. Я торопливо зарылась в меню, но быстро определилась с заказом. Не поднимая глаз, попросила принести жареную курицу и картошку: не хотелось знать, смотрит она на меня или нет.

Как только официантка ушла, чтобы передать повару наши пожелания, разговор возобновился. Всегда любила слушать, как Кэм и Эйвери подшучивают друг над другом. Эта парочка заставляла меня улыбаться, даже когда становилось не по себе от собственных ощущений или внешнего вида.

Я молчала, пока не принесли закуски, лишь пробормотала слова благодарности, когда Грейди предложил наполнить мою тарелку.

– Кэм говорил, что ты в понедельник выходишь на новую работу? – спросил он с неподдельным интересом в глазах.

– Я рассказал ему, кто твой отец. – Кэм застенчиво улыбнулся. – Прости.

Меня это не удивило. Кэм был настоящим фанатом Академии Лима.

– Ничего страшного.

Эти слова были правдой. Несмотря на отсутствие какой-либо связи с Академией, я испытывала гордость за достижения отца и его братьев.

– По фамилии легко догадаться.

– Я бы не понял, – признался Грейди и покраснел, заметив мой удивленный взгляд. – Не особо слежу за тем, что связано со смешанными боевыми искусствами.

А для меня «то, что связано со смешанными боевыми искусствами» очень долго было важнейшей частью жизни.

Папа годами не спускал с меня глаз, особенно когда решил расширить империю и открыл новую Академию в Мартинсберге, менее чем в пятнадцати минутах от моего университета, Шеперда. Боже, я так разозлилась, узнав, что семья практически переехала туда же. Конечно, папа остался в Филадельфии, но кто-нибудь из моих многочисленных дядей всегда был рядом.

Отец хотел, чтобы я вернулась домой и работала в филадельфийской Академии, но два года назад наконец осознал, что этого не случится. Никогда. Там жило слишком много воспоминаний… о нем и обо мне в прошлом.

Но примерно полгода назад папа вновь стал наседать на меня. Мама тоже. И дядя Хулио, и Дэн, и Андре. Боже, Лимы словно могваи[1], накормленные после полуночи. На этот раз они предпочли сыграть на другом поле. Андре, главный управляющий Академии Лима в Мартинсберге, решил вернуться в Филадельфию в конце сентября: мне кажется, он не выносил жаркой погоды Западной Вирджинии. Но папа предложил мне не место Андре, а должность помощника управляющего, которой в Мартинсберге до этого не существовало. В обязанности будет входить ежедневный контроль за работой Академии, а также помощь в расширении списка услуг. Папа хотел, чтобы на время поисков нового управляющего это место занял человек, который заслуживает доверия и разбирается в бизнесе. Предложение казалось очень заманчивым, но я отказалась.