Внутренний огонь - [17]

И повесил трубку.

Какого черта?

Некоторое время я стояла, не шевелясь, потом подняла голову и увидела Брока, ждущего снаружи. На его лице опять появилась та же улыбка, он поднял руку и поманил меня пальцем, чтобы я вышла из офиса и подошла.

Злость вновь вспыхнула внутри. Поэтому мне потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться и аккуратно положить телефон на стол.

Мне до сих пор не до конца верилось, что это происходило. Но следовало признать, Брок – человек, из-за которого я уехала из Филадельфии, которого любила каждой клеточкой своего глупого маленького сердца и который разбил его, – не просто вернулся в мою жизнь, он еще и стал моим боссом.

Черт возьми, это было хуже любого кошмара. И на данный момент у меня оставалось лишь два варианта.

Первый – схватить свою сумочку, выйти из кабинета и, стукнув Брока по голове, отправиться прямиком на биржу труда, где придется погрузиться в чудовищный поиск новой работы. Этот вариант пугал. Мне совершенно не хотелось остаться безработной, но и видеть его пять дней в неделю – тоже. К тому же его чугунная голова, скорее всего, испортит мою сумку.

Кроме того, если я уйду, Рейдж лишится вкусного влажного корма. А я – новых сумок.

Чтобы воспользоваться вторым вариантом, требовалось отыскать в себе все мужество и разобраться с картами, которые выпали на руки. Что, в принципе, мне приходилось делать уже не раз. Ведь моя жизнь не сахар, и то, что я вообще стояла здесь, уже можно было считать чудом. С такой точки зрения общение с Броком – не самое страшное, с чем приходилось справляться. К тому же я наконец-то оказалась там, где чувствовала себя нужной.

Я снова пыталась радоваться жизни, своей собственной, а не той, что напечатана на страницах любимых книг.

Брок лишил меня дома, семьи, друзей и семейного дела.

«Нет», – сказала я себе. Все совершенно не так. Я сама решила сбежать из дома, подальше от семьи, друзей и семейного детища. Сама.

Стоит мне остаться здесь, и у Рейджа появится роскошная еда, а у меня – новая сумочка или две, а еще работа, которая будет действительно что-то для меня значить.

Но сама мысль – остаться и работать с Броком – ужасала. Не только потому, что предстояло справляться с неразберихой, в которую превратилось наше прошлое. Еще и потому, что мне придется постоянно сталкиваться с ним лицом к лицу.

А я уже выработала привычку всячески избегать этого.

И тут мне пришло в голову, что был и третий вариант. Я могла остаться здесь, но начать искать новую работу, если окажется, что находиться рядом с Броком слишком тяжело.

Решив остановиться на втором и третьем вариантах, я расправила плечи, обошла стол и направилась к двери, чтобы выйти к нему.

– Что ты хотел? – спросила я. Голос прозвучал резче, чем хотелось.

Он изогнул одну бровь.

– Знаешь, со стороны казалось, что ты разрываешься между желанием опрокинуть стол и разбить окно или остаться работать на свою семью, чего ты всегда хотела.

Я втянула воздух, с трудом проникающий в легкие, осознавая, что мои эмоции оказались прозрачны, как стеклянная дверь, и чувствуя дискомфорт от напоминания о том, как хорошо знает меня Брок.

– Итак, – слегка опустив голову, сказал он, – что ты решила, Джиллиан?

Он стоял так близко, что я чувствовала тепло его тела.

Заставляя себя смотреть ему в глаза, я старательно не замечала, как каждый сантиметр тела моментально откликнулся на присутствие Брока. Словно в этот момент я видела в нем не только мальчика, с которым провела детство и которого должна считать братом.

– Я остаюсь.

– Хорошо. – На его лице медленно появился намек на улыбку. – Именно это я и надеялся услышать.

– Серьезно?

Мне не особо верилось. Казалось, он будет чувствовать такую же неловкость, как и я. Несколько мгновений он всматривался в мое лицо, а потом сказал:

– Давай поговорим.

Я поддалась инстинктам и открыла было рот для отказа, но закрыла его и кивнула. Может, я и считала себя трусихой, когда дело касалось Брока и всего связанного с ним, но точно не глупой. Теперь он мой босс, не хотелось бы давать повод для увольнения. А еще – позорить папу.

Брок отступил в сторону, обошел меня и по дороге в его кабинет – кабинет управляющего – оказался слева. Он придержал дверь и опять расположился слева, прежде чем начать говорить. В пятницу вечером, когда он подошел к нашему столику, мне показалось, что он не помнил – или не понимал, – что я не слышала и половины его слов. Ему кто-то подсказал?

– Присаживайся, – предложил он.

Оглядев кабинет, я поняла, что Брок приступил к работе не сегодня. И дело было не в бумагах, которые ровными стопками лежали на столе, и не в спортивной сумке, которая валялась в углу рядом с парой кроссовок. Дело в длинной тумбе, на которой стояло множество фотографий Брока. На одной он гордо держал чемпионский пояс. На второй они в обнимку с папой в спонсорских футболках и с сияющими улыбками смотрели в камеру. Там же стояло несколько фотографий Брока с моими дядями…

Дыхание перехватило.

Там, среди всех этих фотографий, оказалась одна, которую я тут же узнала. Она была моей. Эта фотография всегда стояла дома на тумбочке – самый любимый снимок с Броком.