Внутренний голос - [26]

Психологи утверждают, что в стрессовой обстановке первым делом люди (обычно бессознательно) задают себе два вопроса: что от меня сейчас требуется и есть ли у меня все необходимые для этого ресурсы? Если мы оценили ситуацию и поняли, что средств для решения проблемы не хватает, мы рассматриваем такую обстановку как угрозу. Если, напротив, мы оценили ситуацию и поняли, что у нас есть все необходимое для адекватного реагирования, мы рассматриваем ее как возможность21. То, каким образом мы беседуем сами с собой о затруднениях, и определяет настрой нашего внутреннего голоса. Неудивительно, что более конструктивная установка на возможность приводит к положительному результату. В случае с мистером Роджерсом подобный настрой помог ему признать сложность творческого процесса, а затем продолжить творить.

Некоторые исследования подтверждают идеи, заложенные в письме телеведущего22. В любых испытаниях, будь то экзамен по математике, поведение в стрессовой ситуации или борьба со стереотипами, люди думают, чувствуют и выбирают стратегию более продуктивно, если расценивают фактор стресса как возможность, а не как угрозу. Мистер Роджерс использовал собственное имя, чтобы повысить мотивацию. Это позволяет предположить, что разговор с собой как с другим человеком может стать важным стимулом к желанию принять вызов.

Разговор с собой словно с другим стимулирует людей рассматривать сложившиеся обстоятельства как возможность. Они мысленно поддерживают себя («ты сможешь») и менее склонны драматизировать ситуацию. Например, в одном эксперименте мы с коллегами просили участников записать свои самые сокровенные мысли и чувства в отношении грядущего стрессового события. Для этого испытуемым предлагали либо погружаться в себя, либо общаться с собой как с посторонним. Из добровольцев, расценивших ситуацию как возможность, 75 % были из второй группы23. И напротив, 67 % процентов участников, которые отнеслись к ситуации как к угрозе, выбрали первый способ.

Чтобы вы поняли, о чем думали испытуемые, приведу слова одного из тех, кто решил погрузиться в себя: «Боюсь, если я плохо проявлю себя на собеседовании, то не получу эту работу. А у меня вечно что-то идет не так. Я никогда не знаю, что сказать, и постоянно ужасно нервничаю. Все заканчивается тем, что я попадаю в замкнутый круг: я нервничаю, из-за этого проваливаюсь на собеседовании, из-за этого снова нервничаю. Думаю, что, даже если получу работу, все равно буду бояться собеседований».

Люди из группы дистанцировавшихся рассуждали совершенно иначе. Один из участников, который переживал по поводу предстоящего свидания, писал: «Аарон, притормози. Это же свидание, в такой ситуации все переживают. Боже, зачем ты это сказал? Остынь. Давай, парень, соберись, ты можешь».

Но не обязательно тщательно анализировать человеческие мысли, чтобы понять, как речь влияет на нашу склонность интерпретировать события как возможность или угрозу. Достаточно обратить внимание на физиологические реакции24. Возможности и угрозы имеют уникальные биологические маркеры. В угрожающей ситуации сердце начинает быстрее перегонять кровь по телу. Такая же картина характерна и для возможностей. Ключевое различие между этими двумя состояниями заключается в реакции сети артерий и вен, по которым циркулирует кровь. В ситуации угрозы сосуды сужаются, оставляя меньше пространства для кровотока, что со временем может привести к разрыву стенок сосуда и инфаркту. Когда человек понимает, что у него появились новые возможности, сосуды, наоборот, расширяются, позволяя крови течь свободнее.

Линдси Стример, Марк Сири и их коллеги из Университета в Буффало решили выяснить, повлияет ли на работу сердечно-сосудистой системы разговор с самим собой как с другим человеком25. Иначе говоря, можно ли с помощью этого приема убедить не только мозг, но и тело, что ситуация не опасна, что она открывает новые возможности? Само собой, те участники, которые называли себя по имени, обдумывая стрессовую ситуацию в связи с предстоящим публичным выступлением, продемонстрировали показатели, характерные для положительного восприятия ситуации. А у людей из группы погрузившихся в себя отмечались классические биологические реакции на угрозу.

Если разговор с собой как с другим помогает взрослым, логично задаться вопросом, пойдет ли он на пользу детям. Одна из самых важных родительских задач — научить своих отпрысков не сдаваться в сложных, но важных ситуациях, например при трудностях в учебе. Исследуя эту проблему, Стефани Карлсон и Рейчел Уайт выявили так называемый «эффект Бэтмена»26.

В одном из экспериментов ученые попросили детей представить себя супергероями, пока те были заняты скучной работой, симулирующей монотонный процесс выполнения домашнего задания. Детям предложили выбрать себе персонажа и в третьем лице узнавать, как продвигается дело. Например, девочка, решившая стать Дашей-путешественницей, должна была спрашивать себя: «Усердно ли Даша трудится?» Карлсон и Уайт выяснили, что участники, которые следовали этой схеме, продержались дольше, чем те, кто анализировал свою ситуацию от первого лица. (В третьей группе были дети, которые называли себя по имени, и их показатели тоже были выше, чем у использовавших местоимение «я».)