Внутренние пути во Вселенную. Путешествия в другие миры с помощью психоделических препаратов и духов - [23]

3. ПРИЕМ ДМТ: РАЗНООБРАЗИЕ ОПЫТА. Рик Страссман, доктор медицины

НАБЛЮДЕНИЕ ЗА СЕАНСАМИ

Процесс наблюдения за сеансами приема психоделических препаратов часто называют сидением (sitting), по аналогии с ухаживанием за детьми (babysitting) или сидячей медитацией (sitting in meditation). Что касается первого сравнения, люди, находящиеся под воздействием высокой дозы психоделического препарата, часто относительно регрессивны: беспомощны, внушаемы и зависимы. Они могут утратить контроль над своим телом, эмоциями и мыслительными процессами, а также неспособны эффективно общаться. Они могут проецировать разнообразные позитивные и негативные чувства на сидящего рядом человека, хотя более подходящими для этой цели были бы важные для них и влиятельные люди, с которыми добровольцы контактировали в другие периоды своей жизни и в другом месте — скажем, родители и т. п. В то же время поведение добровольцев могло вызывать у наблюдателя очень сильные и иногда тревожные чувства. Чтобы вести медицинское наблюдение и заботиться о человеке, находящемся под воздействием психоделика, исследователь должен обладать большим тактом, твердостью и последовательностью, быть неравнодушным, образованным и внимательным — причем проявлять все эти качества в надлежащей степени и в нужное время.

Термин сидение (sitting) также указывает на то, как важно для наблюдателя оставаться, насколько это возможно, сфокусированным и сосредоточенным, в то время как психоделический хаос полностью выходит из-под контроля. Энергетическое поле в комнате, где находится человек под воздействием психоделического препарата, может быть буквально осязаемым и потребовать больших усилий от наблюдателя, который должен сохранять спокойствие. В ходе исследования я обнаружил, что полезно входить в легкое медитативное состояние, которое достигается с помощью простой практики наблюдения за ощущениями во время вдоха и выдоха — при этом нужно прикрыть глаза и смотреть через полуоткрытые веки. Это предоставляло добровольцам необходимое сочетание свободы и поддержки со стороны, чтобы они могли уйти в себя без наложения на ощущения излишних и отвлекающих внимание рекомендаций. Это также давало субъектам чувство уверенности в нашей готовности и способности прийти на помощь в случае необходимости.

ОБЩАЯ СТРУКТУРА ЭФФЕКТОВ ВОЗДЕЙСТВИЯ ДМТ

Добровольцы описывали две низкие дозы ДМТ как «не особенно психоделические». Доза 0,05 мг/кг воспринималась как расслабляющая и вызывающая легкую эйфорию, доза 0,1 мг/кг — до некоторой степени как неприятно стимулирующая. Большинство добровольцев считали, что доза 0,2 мг/кг стала прорывом за рамки более типичных психоделических эффектов. Доза 0,4 мг/кг была еще более интенсивной и психоделической и, казалось, вызывала некоторые качественно уникальные опыты.

Доза ДМТ 0,4 мг/кг начинала оказывать воздействие через промежуток времени, необходимый для нескольких сердечных ударов, задолго до завершения 30-секундного вливания препарата. Через 60 секунд, когда я вынимал шприц после промывания ВВ-трубки стерильной соленой водой, добровольцы обычно уже не осознавали физического окружения. Воздействие достигало пика через 2 минуты после вторичной инъекции, ослабевало через 3–5 минут и через 30 минут обычно исчезало практически полностью. Некоторые добровольцы были способны разговаривать через 10 минут, но я советовал им молчать на протяжении еще 5-10 минут, чтобы они могли внимательно наблюдать за завершением переживаний, вызванных препаратом. Это дополнительное время также позволяло смягчить возвращение к нормальному состоянию. Первоначальная лихорадка при введении высокой дозы ДМТ была весьма интенсивной, развивалась с поразительной скоростью и оказывалась крайне дезориентирующей, по крайней мере, какое-то время. Добровольцы описывали эту лихорадку в таких выражениях: «ядерная пушка», «точка взрыва», «товарный поезд».

Все субъекты исследований испытывали огромное чувство внутреннего напряжения, порой переставая верить, что их тела смогут его выдержать. Это нарастание внутреннего напряжения очень часто сопровождалось также нарастающим высоким звуком, подобным вою, звону или хрусту. Нарастанию лихорадки и звука сопутствовали быстро сменяющие друг друга текучие и трансформирующиеся калейдоскопические зрительные образы. В конце концов, кульминацией этих процессов у большинства добровольцев было внезапное ощущение отделения сознания от тела. Создавалось впечатление, что сознание не могло оставаться соединенным с телом из-за внутреннего давления, вызываемого лихорадкой.

Мы регулярно слышали комментарии: «Мое тело растворилось; я был чистым сознанием» и «У меня больше не было тела». Часто сознание перемещалось вверх или тело падало вниз. Как только наступало освобождение от этого невыносимо тягостного физического напряжения, вызванного лихорадкой, добровольцы были способны более спокойно наблюдать за происходящим вокруг. Зрительные эффекты были глубокими и почти всегда начинались с калейдоскопической серии геометрических образов, которые напоминали «майяские» [118], «мусульманские» или «ацтекские» узоры или двухмерные компьютерные изображения: «Это было похоже на маленький образ в дюйм