Внемлющие небесам - [78]

Что это безмолвье – ответ…

Уолтер де ла Мар. «The Listeners»

Наблюдатели начали съезжаться еще в среду. Одних делегировали правительства или специальные комиссии, других – избрали всеобщим голосованием, а кое-кто получил специальные приглашения комитета Программы, подписанные ее директором.

Они добирались со всех концов света, пользуясь при атом самыми различными средствами передвижения. Многие прибывали но борту парусников – пассажирских шхун с мачтами из нержавеющей стали, – в элегантных, комфортабельных каютах, а то и просто в крошечных одноместных скорлупках. Прямо с Самоа на пироге о боковым поплавком пришли на веслах несколько гордых полинезийцев, как бы демонстрируя всем: честь их народа – по-прежнему жива и на смелые деяния своих предков способны отважиться и они.

Кто-то завернул сюда по пути – на частной подводной лодке – с явным намерением сразу же после окончания торжеств заняться исследованием морского дна; какой-то человек, пользуясь лишь силой собственных мускулов, приплыл из Сан-Томе; некая кубинка на выданье добралась на велосипеде, установленном на двух поплавках.

Большинство же прибыло в субботу на борту быстроходных, простирающих за собой крылья пены, морских паромах или ни обычных рейсовых реактивных авиалайнерах. Кто-то воспользовался частными вертолетами, а некоторые долетели на аэростате.

Впрочем, экстравагантность указанных способов странствия не являла собой ничего из ряда вон выходящего, ибо настало время личности – неповторимой индивидуальности, когда женщины наравне с мужчинами обладали достаточными возможностями и временем, чтобы совершать поступки по собственному усмотрению.

Суббота являлась Днем Ответа, и праздновали его по всему миру, в самых отдаленных его местах. Этого дня ждали девяносто лет, и теперь мир наконец пробуждался от долгого сна… нет, не ото сна, но, скорее, от грез – ощущение возвращения из некоей чудесной, замедленной реальности, из фантазий о судьбах рода людского, из утопии, где у человечества оказалось чуть больше времени и немного меньше суеты, – больше времени для отдыха и меньше – для волнений. Развернутая около ста пятидесяти лет назад Программа прослушивания звездных сообщений и Послание с Капеллы, принятое и расшифрованное ее специалистами, подарили Земле и ее народам девяносто лет мира и спокойствия, а заодно – верный способ открыть аспекты истинной гуманности, свободной от традиционной агрессивности. Проблемы, казавшиеся практически неразрешимыми сто пятьдесят и даже девяносто лет назад, решились как бы сами собой, – стоило лишь миру освободиться от суеты и облегченно передохнуть.

И вот наступил Великий День. Прибывшие на его торжественную встречу люди представляли разные расы и профессии, однако цвета их кожи, казалось, отличались не столь резко, как некогда, да и профессии потеряли былую жесткую ограниченность, – будто каждый стал дилетантом, с истинным восторгом и увлечением исполняющим собственные обязанности и несущим свою ответственность, – в непритупляющемся сознании подлинного любителя, кому труды соседа столь же интересны, как свои собственные.

Среди прибывших были ученые самых разных специальностей, филологи и философы, общественные деятели, представители гуманитарных движений, политики и государственные мужи, журналисты и аналитики, композиторы, художники самых разных направлений, поэты, прозаики-романисты и просто любознательные граждане. Многие в целях экономии путешествовали в составе своих национальных групп, хотя за истекшие девяносто лет изрядно поубавилось и национального духа, и чувств. Впрочем, все это, возможно, закончится, когда настанет минута долгожданного ответа с Капеллы.

Наблюдатели прилетали главным образом через аэропорт Аресибо, преодолевая оставшуюся часть пути среди зеленых холмов – в автобусах и лимузинах, на велосипедах или просто пешком. Некоторые по дороге делились впечатлениями, пережитыми за время своего паломничества сюда, – до той самой минуты, пока не приближались вплотную к необычайной, идеально круглой впадине, выстланной сверкающим металлом, с управляемым радиотелескопом позади, и не оказывались, наконец, у входа в приземистое здание – усадьбу Программы.

Сооруженное из бетонных плит и литого бетона здание за полторы сотни лет, минувших со дня его закладки, разрослось, его достроили с двух сторон, и теперь в новом крыле подготовили новый зал, специально приуроченный к сегодняшнему событию. Строился он добровольцами. Спроектировали его с таким расчетом, чтобы пол амфитеатра лег на ниспадающий склон холма позади здания. Программы, а кровля оказалась на одном уровне с крышей основного сооружения, и теперь оно составляло вместе с аудиторией букву "Т". Путь в зал пролегал по коридорам старого здания. Прибывшие наблюдатели приходили в восторг при виде старых бетонных стен со следами многочисленных ремонтов, где наслоения краски создавали ощущение, будто именно она скрепляет меж собой все плиты стен и перегородки. Во все глаза они рассматривали зал прослушивания, останавливались послушать шипящие шумы и треск – музыку небесных сфер и звуки вселенских помех вместе с оригиналом записи голосов – обрывков радиопрограмм тридцатых годов двадцатого века. Столь остроумным способом капеллане впервые привлекли к себе внимание исследователей Программы, пятьдесят лет спустя после начала прослушивания.