Внемлющие небесам - [50]

– И все же всего этого мало, – произнес Уайт, перевернув рамку, словно желая взглянуть на чистую сторону, в надежде увидеть нечто более важное и по-настоящему понятное.

– Может, это и не производит большого впечатления, – терпеливо продолжил Макдональд, – однако содержащаяся в рисунке информация, бесспорно, уникальна. «Одна картина стоит тысячи слов», – говаривали, если не ошибаюсь, китайцы. Из всего этого можно узнать в столь же крат больше, нежели из набора слов, записанных какими-нибудь литерами, научись мы читать эти символы. Все, чем мы располагаем – это пятьсот восемьдесят точек и пропусков, точек и имеющих свое значение промежутков, только сетка, образованная девятнадцатью линиями по вертикали и тридцатью одной строкой по горизонтали. Однако в эту сетку капеллане ухитрились вписать автопортрет.

***

Уайт снова вгляделся в точки. Теперь он начал различать формы и некую упорядоченность. Он осознал, что все это время инстинктивно стремился убедить себя, будто в компьютерной распечатке все случайно и хаотично, и послание по самой своей сути лишено всякого смысла.

– Чертовски скверный портрет, – проворчал он, – похоже на человечков, нацарапанных рукой ребенка.

– Или человечков, нарисованных взрослыми, но предназначенных для детей, – легко узнаваемые, поскольку они и сами так могут. Подобные картинки выходят, если карандашом с толстым грифелем рисовать на миллиметровой бумаге. Такое понятно даже наивному разуму.

Уайту стало весело.

– Например, моему?

– Да, и вашему тоже. Однако в отличие ото всех упомянутых нами изображений человечков с подобных картинок, наш рисунок заслуживает внимания. Он весьма загадочен, однако кое-что, означенное им, уже понемногу проясняется. В левом нижнем углу виден квадрат со стороной в четыре знака; еще один расположен в правом верхнем углу. Наверняка это светила. Солнца.

– Два солнца? – удивился Уайт и сразу же понял, что сглупил. – А, ясно. Капелла состоит из двух солнц. Мне же говорили об этом и Джон, и вы, – впрочем, такие вещи как-то вылетают из головы.

– «Слова парят, а чувства книзу гнут», – процитировал Макдональд.

– «А слов без чувств вверху не признают»,

* [В.Шекспир, «Гамлет», акт III, сцена III],

– закончил Уайт, ощутив, как его радует выражение изумления и особой почтительности, проскользнувшее во взгляде Макдональда, и тут же понял: сейчас ему тонко польстили. Он в полной мере оценил мастерство, с которым это было сделано.

– Под символом справа расположены меньший квадрат и отдельные точки, далеко не случайно сгруппированные вокруг него. Если больший квадрат – солнце, то меньший…

– Планета, – подсказал Уайт.

– Превосходно, – произнес Макдональд.

Уайт ощутил себя учеником, удостоившимся похвалы учителя.

– А отдельные и двойные точки, – продолжал Макдональд, – предположительно, спутники планеты. Теория гласит: в системе двойных солнц сохранять стабильную орбиту способны лишь планеты-супергиганты. Существование жизни на таких планетах весьма сомнительно. Однако у сверхгигантов встречаются спутники величиной с Землю, где и могла бы развиться некая раса разумных существ. И наш капелланин – если это, конечно, он, ведь не исключено, и она, – похоже, указывает парой своих рук, или же рукой и крылом, на одно из двух солнц, – то, что справа вверху, и одновременно на один из спутников, – разумеется, если это действительно спутник. Предположительно это означает: «Вот это – мое солнце (в отличие от того, другого, находящегося, по-видимому, на достаточном удалении), а вот это – моя родная планета».

Уайт согласно покивал. Сам не желая того, он начинал втягиваться в процесс этих рассуждении.

– Что ж, весьма изобретательно. Прямо как в детективе.

Поймав на себе взгляд Макдональда, он понял, его приняли в игру и, как ни странно, это его обрадовало.

– Мы бьемся, стараясь собрать в логическое целое все догадки и намеки, и попытаться расшифровать этот ребус, – говорил Макдональд. – Наш персонал, мистер президент, – это преданные делу, блестящие специалисты, которые намного способнее меня; мне остается лишь позаботиться, чтобы им хватало карандашей, резинок и скрепок.

– Мне это знакомо – с прохладцей произнес Уайт.

«Интересно, насколько осведомлен обо мне Макдональд, или же пытается раскусить меня сейчас? Или все бюрократы одинаковы?».

– Под спутниками находятся числа – от единицы до девятки, записанные в двоичной системе. Это подтверждает: системы счета, начала элементарной математики и процессы мышления капеллан схожи с нашими. Находящиеся вдоль левой кромки изображения похожи на слова; справа – числа, слева – слова; числа записаны горизонтально, слова – вертикально.

– Что за слова?

Макдональд пожал плечами.

– О многом мы еще только догадываемся, строим предположения. Возможно, они составляют для нас словарь, а впоследствии воспользуются им, – если слово будет соответствовать, по крайней мере, одному изображению; но, возможно, слова эти необходимы для формулировки некоего высказывания, заключенного в послании и нами пока не расшифрованного, а может, их привели, чтобы упростить понимание данного изображения.

– Что могут означать эти слова?