Внемлющие небесам - [44]

«Все еще не может забыть наш разговор прошлой ночью», – решил Уайт, уяснив наконец источник своей депрессии, уступчивости, желания бросить все и уйти в отставку. Все из-за Джона.

– Кто такой этот доктор Макдональд? – осведомился он.

– Директор пуэрториканской Программы, господин президент, – сообщил Джон. – Той самой, которая ведает прослушиванием радиосообщений со звезд. Такое прослушивание осуществляется уже свыше полувека. Несколько месяцев назад ими принято нечто, впоследствии названное посланием с… с какой-то там звезды, забыл название. По словам Макдональда, оно расшифровано.

– О Боже! – произнес Уайт. – Ты встречался с ним?

– Пару раз, да и то на коктейлях.

Уайт вздохнул.

– Соедини меня с ним.

Внезапно появилось предчувствие надвигающейся катастрофы, а все происходящее сегодня как бы приобрело оттенок прелюдии к ней. Внутри все похолодело. Он включил экран, установленный между рабочим столом и камином, – последним давно уже не пользовались из-за суровых экологических запретов. С экрана на него смотрел человек средних лет, блондин, с рыжеватыми тронутыми сединой волосами, – не то что его собственные… Лицо мужчины выглядело спокойным. Уайту показалось, где-то он уже видел это лицо; он тотчас узнал его и проникся симпатией и сочувствием к этому усталому человеку, чем бы тот ни занимался. Уайту пришлось даже сдержать свои чувства, нельзя позволить эмоциям влиять на ход беседы.

– Доктор Макдональд, – произнес он, – рад возможности поговорить с вами. Какие вести из Пуэрто-Рико?

– Мистер президент, ситуация столь же исторична, как и в день получения первой ядерной реакции. Хотелось бы объявить обо всем в запоминающихся и достойных войти в анналы хроник исторических выражениях, однако я в состоянии лишь сообщить: нами получено сообщение от разумных существ с другой планеты, вращающейся вокруг одного из солнц-близнецов Капеллы. Послание нами расшифровано. Мы – не одни.

– Поздравляю вас, доктор Макдональд! – невольно вырвалось у президента. – Сколько человек информировано об этом?

– Хочу вам также сообщить… – начал Макдональд, но спохватился: – Пятнадцать, а может, двадцать.

– И все они на месте? – осведомился Уайт.

– Да нет, уже порасходились. – Удастся их немедленно вернуть?

– Пожалуй, да, за исключением проповедника Иеремии и его дочери, которые покинули компьютерный зал несколько минут назад.

– Иеремия… – не тот ли это солитарианский пастор? – спросил Уайт. – Как оказался он у вас?

Макдональд заморгал.

– Его враждебное отношение к Программе приобрело угрожающий характер. Однако после того, как он увидел расшифровку послания, сходящую с печатного устройства компьютера, его враждебность улетучилась. Господин президент, это послание…

– Верните его, – велел Уайт. – Он не должен произнести ни слова о послании, даже вам и вашему персоналу.

– А как с ответом на послание? – спросил Макдональд.

– Об этом и речи быть не может, – жестко произнес Уайт. – Никаких сообщений в прессу, никакой утечки информации, никаких ответов. В противном случае последствия непредсказуемы. Я должен провести совещание. Советую то же сделать и вам.

– Господин президент, – проговорил Макдональд, – я полагаю, вы совершаете большую ошибку. Я настаиваю, пересмотрите свое решение. Разрешите ознакомить вас с содержанием, целями и значением Программы.

Уайт боролся с собственным "я". Мало нашлось бы людей, которые отважились бы указать ему на ошибку. До сих пор рисковал это делать только Джон, а вот теперь еще и доктор Макдональд, и оба умеют постоять за себя. Он знал: более всего следует ценить и беречь людей, умеющих говорить «нет», однако для него они оборачивались кошмаром: он терпеть не мог, когда ему указывали на его ошибки. Тэдди Рузвельт, как писал кто-то (Линкольн? Стефенс?), принимал решение, основываясь на ощущениях в собственной пояснице. «Нечто подобное происходит с Эндрю Уайтом», – подумал он. Откуда приходят его решения, для него почти всегда оставалось загадкой, однако на практике они всегда оказывались верными. Приходилось и ему доверять своей пояснице.

– Я приеду к вам, – произнес он. – И попробуйте меня убедить.

Вот так-то… Единственное, в чем нуждается ученый, это потребность выговориться.

– Исходя из соображений безопасности точное время сообщить не могу, а вас попрошу оставить наш разговор в тайне. Думаю, это вопрос двух ближайших дней.

Он отключился. «Вот и еще одно бремя, – подумалось ему. – Еще одно тягостное бремя на плечах».

– Джон! – позвал он.

Секретарь президента возник в дверях.

– Я как раз занят подготовкой для тебя краткой истории Программы, – сообщил он.

– Ну, спасибо, – сказал Уайт.

Славный парень, этот Джон, и секретарь из него незаменимый.

– Поедешь со мной? – нерешительно осведомился он.

Джон кивнул.

– Если ты этого хочешь.

В его тоне по-прежнему сквозила сдержанность. Когда дверь за секретарем закрылась, Уайту подумалось: возможно, поездка сблизит их, ведь предоставится случай поговорить как следует, а не перебрасываться словами, будто каменьями, вот так, как, например, сегодня.

Джон опять возник в дверях.

– Доктор Макдональд снова на линии. Частный самолет с Иеремией и его дочерью уже вылетел в Техас.