Внемлющие небесам - [38]

Иеремия взглянул исподлобья.

– Не для того я проделал столь неблизкий путь, дабы вести здесь теологический диспут, – сухо проговорил он.

– А я отнюдь не спорю, – искренне признался Макдональд. – И не пытаюсь вторгнуться в теологию, как я понимаю ее. Впрочем, возможно, я и вступил невольно в обсуждение религиозных постулатов вашей веры. Тогда прошу понять: я лишь силюсь выразить себя.

– Зачем? – осведомился Иеремия.

– Затем, что для меня очень важно ваше понимание, – пояснил Макдональд. – И я хочу убедить вас в моей искренности.

– Люди искренние – наиболее опасные, – изрек Иеремия, в своей старомодной черной сутане похожий на пророка. – Ибо они легко заблуждаются и поддаются обману.

– Меня обмануть сложно, – возразил Макдональд.

– Уверенность твоя мнимая. На самом деле обмануться легко. И тогда ты способен найти лишь то, что стремишься обрести.

– Нет, – не сдавался Макдональд. – Это совершенно не так. Я обрету то, что вслед за мной сможет обрести каждый, независимо от веры его и стремлений. Да и ты можешь обрести то же, стоит лишь внимательно выслушать и внять. Все это время я пытаюсь объяснить, чем, помимо всех моих стремлений, надежд и опасений, наше послание отличается от твоего. В нем можно удостовериться. Оно либо прозвучит одинаково для всех в любой момент, либо будет признано ложным и отброшено за ненадобностью.

Иеремия в пренебрежении скривил рот.

– А разве вы не интерпретируете? Или вы способны прочесть его непосредственно таким, каким оно достигло вас?

Макдональд вздохнул.

– Действительно, – признался он, – пришлось избавляться от помех. Такова природа Вселенной – шума всегда предостаточно. Это – как в огромном городе. Вот и приходится использовать фильтры.

Иеремия усмехнулся.

– Существуют специальные методы, – продолжал Макдональд. – Методы верификации. Весьма эффективные. Ну и еще проблема собственно самого сигнала. Его необходимо идентифицировать и подвергнуть анализу.

Иеремия кивнул.

– Ну, а потом?

– А затем послание должно интерпретировать, – честно признался Макдональд. – Вы понимаете, дело это непростое, поскольку сообщение пришло издалека, – потребовалось сорок пять световых лет, чтобы сигнал дошел. К тому же отправлен он иным разумом.

– Следовательно, послания вам так и не прочесть, – изрек Иеремия. – Или же вы найдете в нем то, чего сами пожелаете, поскольку взаимопонимание с чуждым разумом невозможно.

– А как же человек и Бог?

– Человек создан по образу и подобию Божию, – парировал Иеремия.

Макдональд жестом выразил вежливое смирение и продолжал далее:

– Даже у чуждых разумов немало общего – они одинаково располагают интеллектом и одинаково существуют во Вселенной. Материя повсюду взаимодействует одинаковой создает одни и те же первоэлементы, соединенные везде определенным образом в частицы; повсюду существуют одинаковые источники энергии, и все это подчинено общим физическим законам. Везде живые существа должны сообразовываться с естественной средой, используя сходные фундаментальные методы для удовлетворения все тех же основных потребностей. И, если они способны по-разному объясняться друг с другом, всегда найдется возможность сравнить достижения и опыт разума. И в том случае, если предпримут попытку установить контакт с другими планетами, неизбежно обратятся к этому универсальному опыту: к технике и единицам измерений, математике, понятиям, образам, абстракциям…

– И вере? – спросил Иеремия.

Джуди сжала руку Митчелла.

– Не исключено… – начал Макдональд.

– Только прошу не обращаться ко мне в этом снисходительном тоне, – перебил его Иеремия.

– Впрочем, пока неизвестно, каким образом можно воспроизвести веру, – как ни в чем не бывало закончил свою мысль Макдональд.

Иеремия сделал нетерпеливый жест.

– Что ж, поверю в вашу искренность. Быть может, вы заблуждаетесь искренне. Однако пора бы показать, из-за чего меня сюда призвали. Мне нужно возвращаться в Храм.

– Хорошо, – смиренно согласился Макдональд с видом побежденного.

Митчеллу стало жаль его, впрочем, он мог бы предсказать: любые попытки убедить Иеремию окажутся безрезультатными. В прошлом он сам достаточно часто пытался это сделать. И неизменно Иеремия оставался непоколебим. Да и как убедишь фанатика?

– Мне бы хотелось одного, – продолжил Макдональд, – постарайтесь понять, как мы действовали, тогда конечный результат, который сейчас выдаст компьютер, станет доступен для вас. Олсен, прошу.

– Нами велись непрерывные поиски логической упорядоченности в принятых энергетических импульсах, – начал Олсен.

– Рассказывайте вы! – потребовал Иеремия, обращаясь к Макдональду.

Макдональд пожал плечами.

– Точки и паузы, о чем я вам уже рассказывал. Точки, чередующиеся с паузами тишины. И вдруг присутствующий здесь Билл Митчелл сказал: «точки и пустоты», – и нас будто осенило. А может, с Капеллы передано визуальное сообщение, и звуки означают точки, а паузы – просто пустые участки поверхности изображения? На такую возможность обратил внимание еще Франк Дрэйк, это случилось более пятидесяти лет назад. Он передал своим коллегам-ученым сообщение, содержащее ряд единиц и нулей, и этой ученой братии удалось выстроить изображение. Конечно же, об этом следовало вспомнить раньше. Нас оправдывает лишь одно: мы не располагаем четким рядом двоичных знаков, вместо них лишь точки и продолжительные паузы, и, кроме того, неизвестно было, где у послания начало, а где – конец. Я полагаю, на этот раз у нас получится. Компьютеру задали команду нанести сигналы сообщения на сетку прямоугольных координат, образуемых рядом простых чисел; при этом паузы молчания разделятся сигналами подобно точкам, как при работе переключателя – то включено, то выключено.