Внедрение - [73]
Поздним вечером он специально приехал к Денису с отчетом, хотя особой необходимости в этом и не было. Волков выслушал, поблагодарил кивком и неожиданно спросил:
– Ты чего такой хмурый? Случилось чего?
Штукин вздрогнул, поняв, что не сумел «замаскировать» свои глаза, которые, оставаясь зеркалом души, выдали его.
Валера криво улыбнулся и со вздохом махнул рукой:
– Да-а… Пытался под залегендированным предлогом познакомиться с секретаршей… На улице подкатил – тра-ли-вали, очаровал… Кофе, мороженое, а потом выясняется, что она случайно зашла к подруге в офис, а я ее с секретаршей перепутал, так как она за ее столом что-то в Интернете смотрела.
Денис засмеялся:
– Это горе – не беда. Жовки хочешь?
– Давай.
Волков высыпал в подставленную ладонь Штукина несколько подушечек «Орбита» и, улыбаясь, сказал:
– Знаешь, я раньше хоккеем занимался… Давно… А в те времена бабл-гума ведь еще не было. Так мы один пластик разделим на шестерых и жуем на льду. Тренер орет: «Выплюньте немедленно!» А мы ему: «А канадские профессионалы все жуют!» А он нам: «Вы посмотрите на свои личики и на рожи канадцев!» М-да… Вот с тех пор я все жую и жую… Нравится.
Денис, погружаясь в воспоминания, вдруг как-то очень по-детски улыбнулся, и Штукин едва справился с внезапно возникшим порывом все немедленно рассказать этому взрослому парню, с которым ему довелось однажды вместе ждать смерти и выжить… Валера даже уже и рот открыл, но в последний момент все же сдержал себя. Штукин не то чтобы боялся, что его не поймут, нет… Тут было что-то другое… Валера не хотел, чтобы вот сразу, на первом же этапе работы в империи Юнгерова, его ассоциировали бы с проблемой… Да и слишком много личного было в истории с Зоей…
Штукин ничего не стал рассказывать Денису. И буквально через несколько минут Валера посчитал, что поступил очень правильно, не поддавшись своему порыву. Дело в том, что их разговор как-то незаметно снова свернул к расстрелу в лифте, потом вспомнили, как увольнялся Штукин. А потом Волков, рассеянно слушая рассказ Валеры о том, как он передавал дело новенькому, вдруг споткнулся о знакомую фамилию:
– Погоди, погоди… Якушев?
– Ну…
– А зовут как?
– Егор вроде…
Денис расхохотался:
– Так ведь этого хлопца и я, и Юнгеров с малолетства сопливого знаем. Хороший парень. Ты помоги ему, чем сможешь – он свой. Молодой только.
– Конечно, помогу. – Валера отвернулся, чтобы Волков не увидел снова то, что заплескалось в его глазах. А Штукин подумал о том, что уже «помог» Егору – да так, что и стараясь специально, больше не сделаешь…
Ильюхину Штукин тоже не торопился звонить. Нет, он не боялся и вины за собой никакой не чувствовал, но…
Не хотел он ничего никому объяснять, не хотел пускать к себе в душу, а в этой дурацкой истории было столько несуразного и нелогичного, что трудно было ее рассказать без стриптиза именно душевного…
Валера хотел собраться с мыслями, а заодно и посмотреть, как ситуация начнет развиваться…
Собраться с мыслями за несколько дней ему так и не удалось до конца. Не смог он придумать четкий план своего дальнейшего поведения. И его решение зайти к Якушеву в отдел было тоже порывом, эмоцией… Штукин действительно хотел откровенно поговорить с Егором, но сильно нервничал, да и Якушев его встретил не сильно приветливо. Разговор не сложился, но Валера, увидев телефонные распечатки на столе у опера, понял, что молодой идет в верном направлении. Идет, если уже не дошел…
После долгих колебаний, почти не сомневаясь уже, что его скоро все равно высчитают, Штукин принял решение поговорить с начальником службы безопасности Юнкерса Ермиловым…
Наверное, в той ситуации это был единственный более-менее правильный шаг…
Штукин думал, что разговор будет очень тяжелым, но ошибся. Юрию Николаевичу было легко рассказывать. Более того, Валере показалось, что Ермилов понял его – со всеми мотивациями и рефлексиями. Странно, но в какой-то момент Штукин даже почувствовал в отставном флотском офицере родственную душу… Он очень правильно сделал, что поговорил с Ермиловым до того, как к нему пришел Якушев. А то, что Якушев приходил к Юрию Николаевичу, Валера понял, когда начальник контрразведки перезвонил ему и дернул снова к себе для кое-каких уточнений – по теме французской графики… Оказывается, у Зои в сейфе лежала на него анонимка… А Николенко о ней даже и полусловом не обмолвилась…
Ермилов ничего не обещал Штукину, но Валере показалось, что в этом конфликте с Якушевым флотский офицер будет больше на его стороне, чем на стороне Егора…
Осталось только ждать дальнейшего развития события – и они не заставили себя долго ждать. Правда, Штукин и не предполагал, что Якушев ударит его. И ударом на удар Валера не ответил не из-за близости Егора к Юнгерову, а потому, что понимал парня.
И злился Штукин больше на самого себя, чем на Якушева. Злился на свою дурацкую судьбу, на какое-то проклятое свойство натуры обязательно влипать в дурацкие истории, поскальзываясь на почти ровном месте…
…Когда Штукин закончил свой длинный рассказ, Юнгеров и Ермилов долго молчали и не задавали никаких дополнительных вопросов. А о чем было спрашивать еще? Валера рассказал все очень обстоятельно, до мельчайших нюансов. Ему было легко говорить, потому что он говорил правду. Единственное, о чем умолчал, – это об Ильюхине и о внедрении. Но в этом направлении ни Юнгеров, ни Ермилов даже теоретически не могли задать парню никаких вопросов…
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.
В тихом районе Токио среди бела дня убита в собственном доме семья из четырех человек. Убийца скрылся с места преступления, оставив за собой странный запах, чем-то похожий на запах ладана, и нарисованное сажей на потолке жуткое черное солнце. Детектив, начинавший расследование, бросился в реку с Радужного моста. Инспектор Косуке Ивата и его немного странная напарница Норико Сакаи понимают, что им противостоит хладнокровный и расчетливый убийца. У них есть все основания предполагать, что он не намерен останавливаться и список жертв вскоре пополнится.
Незнакомец, который уже много лет подряд был осведомителем полицейского инспектора, понимает, что его игра с огнем неожиданно стала смертельно опасной. Перед комиссаром Мегрэ стоит важная задача: спасти жизнь этому человеку и раскрыть преступление, свидетелем которого тот стал. .
В повести автор рассказывает о тревожных событиях, которые происходили в Минске накануне Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года, когда в город по решению партии прибыл Михаил Васильевич Фрунзе, работающий тогда под фамилией Михайлов. В течение короткого времени М.В. Фрунзе, ведя большую революционную деятельность, смог организовать борьбу с уголовной преступностью и создать из большевиков и наиболее сознательных рабочих боеспособную милицию, которую сам и возглавил. Выпуск книги посвящен 100-летию белорусской милиции.
«…В первой части предлагаемой читателю книги рассказаны (с участием автора) невероятные истории. А потому здесь все имена вымышлены, все совпадения – случайны.Во второй части книги повествуется о реальных событиях. Имена действующих лиц – сыщиков – подлинные, все истории – чистая правда. Читателю самому предстоит решить, в какой части сборника больше загадочного и удивительного.Книга адресована всем любителям детективного жанра…».
Дерзкое ограбление и наглый шантаж, темное прошлое преступника и его преследователя, изощренное убийство и хитрые действия агентов секретных служб — это и кое-что другое найдется в предлагаемых романах, ранее никогда у нас не издававшихся.
Небольшой прибрежный городок Бродчёрч потрясла трагедия – одиннадцатилетнего Дэнни Латимера нашли задушенным на пляже. Детективы Алек Харди и Элли Миллер намерены вычислить убийцу во что бы то ни стало. Но расследование дает поразительные результаты – один за другим под подозрение попадают самые добропорядочные горожане! У каждого из этих благопристойных людей, оказывается, есть свой скелет в шкафу. Когда тайна перестанет быть тайной, городок содрогнется…
Сотруднику уголовного розыска Валерию Штукину предлагают внедриться в структуру бывшего криминального авторитета Юнгерова, который, в свою очередь, решает направить для службы в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…
Волею судьбы сотрудники уголовного розыска Валерий Штукин и Егор Якушев становятся не просто чужими друг другу – они становятся врагами. И это несмотря на то, что у них есть много общих знакомых и друзей, да и их взгляды на жизнь не так сильно расходятся. Но так уж вышло: одного руководство уголовного розыска внедряет в структуру бывшего криминального авторитета Юнгерова, а другого, наоборот, мафия направляет служить в милицию. А еще непреодолимым препятствием между двумя офицерами становится смерть сотрудницы прокуратуры, с которой каждого из них связывали не только служебные отношения… Развязка такой конфликтной ситуации не может не быть трагичной…
Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно… Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская… Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске. Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * * «Со времени написания романа „Свой — Чужой“ минуло полтора десятка лет.