Вне России - [35]

Но Абрамович страдал, а Бекхэма не покупал. И пел, мешая слова с ночным ветром над Темзой и суровой мужскою слезой:

– Любовь нельзя купить… Can’t buy me love…

2004 Comment

Сказки про Абрамовича мне заказал московский журнал «Pro Спорт». Это была крутая, надо сказать, идея. В поисковой системе Би-Би-Си я выудил три с лишним тысячи статей, связанных с пребыванием моего героя в Соединенном Королевстве, из них я отобрал три сотни, что называется, уникальных, и самым тщательным образом изучил. Покупка «Челси» и тренировочных полей Лондонского университета; перекрашенный «Боинг»; предоставленный принцу Чарльзу вертолет; возмущение певицы Ширли Басси; вообще вся сюжетная канва – это никакие не сказки, а такие же факты (проверенные мною по нескольким источникам), как и, скажем, отсутствие у Романа Абрамовича высшего образования. Фамилии игроков и тренеров, как и названия посещаемых моим героем ресторанов – тоже подлинные. Единственный второстепенный герой по имени Швидлер – вот он не был списан с настоящего Евгения Швидлера (главы принадлежавшей Роману Абрамовичу «Сибнефти»), а, скорее, придуман (в отличие от названий принадлежащих Роману Абрамовичу яхт).

В общем, когда журнал со «Сказками» вышел, мои московские знакомые позвонили мне в Лондон и поинтересовались, застраховал ли я свою жизнь в пользу своей вдовы. И я – признаюсь – запаниковал. Выходя из двери гостинички Би-Би-Си в старом викторианском доме (так называемой «викторианской террасе», это такое типичное для Лондона типовое длиннющее здание с колоннами, в котором каждый подъезд – это отдельный дом), я целый месяц оглядывался по сторонам в поисках наемных негодяев.

Потому что о настоящем Абрамовичу я думал куда хуже, чем о сказочном.

А знаете, что сделал после – хотя и не рискну написать «вследствие» – выхода в «Pro Спорте» сказок настоящий Абрамович?

Он взял да и купил сам «Pro Спорт».

2012

#Испания #Каталония Мое сердце аста ла виста, мое сердце замерло

Tags: Несуществующий испанский язык. – Существующая каталонская гордость. – Даешь Барселону в Петербурге!

По пятницам в поселке Мальграт под Барселоной, где мы отдыхаем, творится невообразимое. К вечеру все въезды перекрыты, машины гудят стадами растревоженных носорогов, туда-сюда снуют полицейские. В первый раз решили: либо бомба, либо псих перестрелял толпу.

Потом разъяснилось: нет, это так местные власти борются с уик-эндными пробками в историческом центре. Ну, и что с того, что залетный водила в отчаянии вертит головой, напрягая скудный запас испанского? Он – в Каталонии. Это такое место не земле, где тебе разъясняют, что испанского языка вообще на свете нет, а то, что наивный иностранец за него принимает – это кастильский язык, способ общения зажравшихся мадридцев, от которых местным одно зло. По сей причине туристическая реклама печатается так: сначала – на каталонском, потом – на английском, далее – на немецком, и уж совсем внизу, меленьким шрифтом – на ненавистном кастильском.

Первые три дня жизни в Каталонии удивляешься. На завтрак дают шампанское, на ужин – йогурты. Барменша полчаса игнорирует просьбу смешать джин с тоником, потом выскакивает из-за стойки, бросается в пляс, затем смешивает кампари с содовой. В отличие от Парижа, Рима или Амстердама, торговцы и официанты манерами и видом подчеркивают личную гордость, богатый внутренний мир и сдержанное пренебрежение пошлыми запросами клиента.

Однако с четвертого дня удивление заменяется удовольствием от так странно, но так знакомо организованной жизни.

Во-первых, Барселона. Портовый город редкой гармонии, с оперно-средневековым кварталом и космическими творениями Гауди, она выглядит так, будто мэром у них Пиотровский, которому странны бронзовые городовые скульптора Чаркина, но близки – пауки Луиз Буржуа. На фоне знаменитого, и правда сносящего голову собора Sagrada Familia – отличная скульптура и современные уличные конструкции, построенные просто так, для форсу, чтобы заявить: мы – энергичная, спортивная, юная столица.

Во-вторых, сама Каталония. Хотите видеть рай на земле – езжайте куда-нибудь в бухту Канэис (скалы с двух сторон, дорогие виллы на уступах, пинии, агавы, россыпь оранжевых байдарок на воде). Хотите видеть рай, пройдя сквозь чистилище – езжайте в Кадакес, где в глухие времена фашизма коротали время Пикассо и Дали. Скоростная трасса, ведущая на знаменитый мыс, вдруг превращается в серпантин шириной в сигаретную пачку, правое колесо нависает над пропастью, ограждение – в каталонском духе – отсутствует, в окно бьют крылами орлы, цвет лиц приобретает приятный зеленый оттенок. Зато внизу – шелк моря, россыпь беленых домиков с синими ставнями, яхты, виндсерферы.

В-третьих, начинаешь понимать, что насмешка над местными нравами – это просто снобизм питерца, решившего поиграть в ньюйоркца. Вот, допустим, полиция: та, что устраивает пробочный кошмар по уик-эндам. Полиций этих мы насчитали штук пять (дорожная, жандармерия, краснопетличная Mossos d’Esquadra, синебрюхая Policia Local, плюс еще Guardia Urbana в черно-белую шашечку: ни дать ни взять таксисты, томящиеся от безделья). При этом в Каталонии воровство – обычное дело, террористы чуть не при нас взорвали гостиницу на Costa Daurada, однако у нас, что, – лучше? Когда застрелили Маневича, по Невскому дефилировали краснооколышевые городовые, гордость губернатора: убийца скрылся по крышам у них на глазах. А наличие ОМОНа, РУБОПа, ОБЭПа не спасло Питер от славы криминальной столицы.