Вмешательство Лили - [20]

— И вы выбрали дневник.

— Да. Это теперь я понимаю, что натворил. Как мне с этим жить? Как жить с кровью на руках?

— Сидеть в тёмной комнате, жалея себя — точно не выход.

— А что мне ещё остаётся делать?

— У вас ещё есть шанс всё исправить.

— Но как?!

— Есть у меня маленький план, только без вашей помощи исполнить его будет гораздо сложнее.

— Рассказывай.

— Как раз собирался, но сначала хотел попросить вас взглянуть на мой шрам — память от той самой Авады. Так вот, как только вы оказываетесь поблизости, по какой-то непонятной причине он начинает болеть. И прямо сейчас он довольно ощутимо ноет.

— Почему? Шрам-то появился десять лет назад. Да за такое время любая боль должна исчезнуть.

— Сам до конца не понимаю, но подозреваю, что после нескольких хоркруксов ваша душа стала слишком нестабильной, поэтому в ту ночь от неё сам по себе отделился фрагмент. И получился ещё один хоркрукс.

— Случайный хоркрукс? Но это невозможно! Чтобы создать такой артефакт, нужен специальный ритуал. Никаких случайных хоркруксов не существует! Тот, кто создал эту нелепую теорию, просто ничего в них не смыслит.

— Но мой шрам болит только когда вы рядом.

— С этим не спорю. Может, это какой-то побочный эффект от Авады? В конце концов, ты — единственный, кто выжил после смертельного проклятия. Кто ж знает, как оно на тебя повлияло?

— А ещё я змееуст, поэтому не стал бы отмахиваться от теории случайного хоркрукса. Вдруг этой способностью я обязан частичке вашей души?

— Змееуст, говоришь? Всего лишь совпадение, однако сама по себе эта способность довольно редкая. Но лучше действительно взглянуть на твой шрам поближе. Подойди-ка и сядь на кровать.

Квиррелл немного приподнялся на постели и начал водить палочкой вокруг головы мальчика.

— Странно, довольно-таки странно… Нет, ты не хоркрукс, но я даже не знаю, как это назвать. Гм, скорее всего, это просто отпечаток моей магии, которая осталась в твоём шраме.

— И что вы об этом думаете?

— Пока сам не знаю, но...

— Что?

— Возможно... Ну-ка, Поттер, расскажи, сколько ты успел прочитать по теории магии.

— Немного.

— Ты знаешь, что происходит, когда волшебник колдует?

— Заклинание — это самый простой способ заставить магию сделать то, что тебе нужно.

— Упрощённо, но верно. Заклятия — действительно самое простое средство использовать магию. По сути — стандартные ритуалы, которые мы просто-напросто запоминаем и используем в определённых ситуациях. Но в некоторых случаях магию можно применять силой только одного желания. Магия нас окружает, она везде — в каждой клеточке нашего тела. Единственная разница между волшебниками и маглами — по какой-то неизвестной причине внутри нас больше магии.

Когда мы машем палочкой — всего лишь заставляем магию выполнить наше желание. При этом сама магия течёт сквозь нас. Собственно, движения палочкой для этого и придуманы: это жест, который регулирует, сколько магии использовать, и как и куда её направить. Некоторые теоретики считают, что всё наоборот — форму магии придаёт исключительно желание. Именно так творится волшебство и именно поэтому оно нас слушается. Однако если речь идёт об Аваде, заклинатель заставляет магию делать то, что противно самой её природе — убивать. Вот почему маг должен быть сильным. Когда заклинание заканчивается, магия снова возвращается в твоё тело. Закавыка в том, что моя Авада по каким-то причинам не оформилась до конца, и возникла обратная реакция. Собственно, она-то меня и убила. Поэтому вполне возможно, что твой шрам — это остаток моего намерения и моей же магии.

Так как моё тело было уничтожено, магии было некуда возвращаться. Но и исчезнуть она не могла, ведь хоркруксы надежно удерживали мою душу в этом мире. Похоже, твой шрам болит из-за того, что намерение и магия в нём узнают своего создателя и буквально вопят, что пора воссоединиться. Скорее всего, благодаря моему желанию ты и получил некоторые мои способности. С другой стороны — парлселтанг на пустом месте не появляется.

— И шрам будет меня беспокоить, пока не умру?

— Может — да, а может быть и нет, — Квиррелл насмешливо улыбнулся. — Меня больше волнует, что раз мое намерение существует как отдельный объект, возможна ли связь, если мы будем больше общаться? Теоретически такое вполне реально.

— Я бы предпочёл не ставить опыты, когда вы рядом — мне довольно-таки больно.

— Конечно, мистер Поттер, не хочу причинять вам дискомфорт. Кроме того, я поклялся не нападать на тебя. И вообще я перед тобой в долгу.

— В долгу?

— Ты вернул мне разум. По правде говоря, я пока не решил, благодарить тебя или наоборот — проклинать. Но лучше быть нормальным, чем сумасшедшим. Уверяю, Поттер, я не успокоюсь, пока не решу проблему с твоим шрамом.

— Спасибо, профессор Квиррелл. Или всё-таки мистер Риддл?

— Думаю, что лучше — Квиррелл, хотя бы на первое время.

— Отлично, профессор Квиррелл. Так может, покинете, наконец, постель, и изволите покушать? Если и дальше будете валяться в этой комнате — никому не поможете.

Гарри спустился на первый этаж и тут же увидел Сириуса, который ходил взад-вперёд.