Влюбляясь в призрака - [43]

И вот в какой-то момент, я поняла, что мне стоит, сказать прощай. Мне нужно проститься с ним, и тогда боль утихнет. Неделю я перерывала архивы и просторы интернета в поисках места захоронения Кристиана Венаторес. Оказывается, он был похоронен в другом городе, в братской могиле, а не как его отец, мать и Саймон в семейном склепе. Купив живые розы, я рано с утра поехала к могиле Кристиана. Всю дорогу я волновалась, как будто он мог услышать то, что я скажу. Я прокручивала в голове сценарий того, что буду говорить. Поля сменялись лесами, заправки и села сменялись плантациями. Через пять часов я добралась до братской могилы. Огромный надгробный мраморный камень, на котором было сотни имен. «Они положили свои жизни, за нашу свободу» было написано на нем. Кристиан Венаторес. Как только я увидела это имя, слезы покатились по моим щекам. Он был настоящим. Я его не выдумала. Положив розы к надгробию, я долго смотрела на его имя, высеченное на камне. Глубоко вдохнув, я сжала ладони в кулаки.

— Привет Кристиан. — Мой голос исказило. Я забыла, когда упоминала его имя вслух, в последний раз. Надпись на камне будто смеялась надо мной. — Не знаю, слышишь ли ты меня, и помнишь ли все еще меня. Но я по тебе скучаю. — Мой голос задрожал, а слезы покатились по щекам. — Помнишь как я обещала что приеду к тебе на могилу и положу цветы? — Я усмехнулась сквозь слезы. — Ты бы мог сказать где похоронен. Я неделю искала это место. — Я представила как он усмехается, и на его щеке появляется ямочка. Ком в горле жег, почти не давая возможности говорить, а нижняя губа дрожала, напоминая о том, что скоро начнется истерика. — Я обещала что ты останешься в моей жизни лишь тенью, и я буду вспоминать о тебе с улыбкой. Я соврала. — Мой голос исказило. — Я знаю что сейчас бы ты остро пошутил. Но я все равно договорю. Я хочу что бы ты знал… — Мои глаза уже ничего не видели за пеленой слез. — Я черт возьми, люблю тебя!!! Ты унес мое сердце вместе с собой. Оно твое. Полностью. — Я вытерла тыльной стороной ладони слезы, и улыбнулась сквозь боль. — Прощай Кристиан. — С этими словами я пошла к своей машине. Что бы он сказал, если бы услышал это?

Дорога домой была тяжелее, чем я думала. Я надеялась, что как только попрощаюсь с ним, мне станет легче. Но нет. Боль раздирала моё тело изнутри. Будто ядовитая змея жалила каждый мой орган. Проезжая лес, солнце уже садилось. На дороге что-то шевелилось, и мне пришлось резко ударить по тормозам. Отойдя от шока, я выбралась из машины. И слезы побежали с новой силой. На дороге лежал щенок. ЩЕКОК АКИТЫ!!! С белым мехом, рыжим пятнышком на спине и рыжими ушками. У щенка была ранена лапка. «Если я смогу, я обязательно дам тебе знак. Знак, который поймешь только ты.» Слова Кристиана проигрались в моей голове. Он дал мне знак! Он меня услышал! Взяв на руки клубок шерсти, который смотрел на меня своими преданными голубыми как небо глазами, я осторожно прижала его к себе. И стала рыдать. Щенок лизнул мою щеку, и я улыбнулась сквозь слезы и боль. Теперь часть Кристиана навсегда останется со мной. Он послал мне его. Это знак! Знак, который пойму только я.

Моя машина мчалась в город, со скоростью света. Единственное о чем я думала, это как быстрее добраться до ветеринарной клиники. Мне нужно что бы щенок был в порядке. Когда я ворвалась в приемную, не соображая, доктор просто забрала у меня из рук щенка, и попросила подождать. Спустя пол часа мне вынесли моё чудо, с загипсованной лапкой. Он смотрел на меня, с благодарностью и любовью в голубых глазах.

— Это девочка. — Просветила меня доктор передавая щенка в мои дрожащие руки. Слезы покатились по глазам.

— Её зовут Хэйли. — Мой взгляд был полон слез. Доктор кивнула и протянула мне листок.

— Вот все что нужно будет делать на протяжении месяца. Малышка поправиться, уверяю вас. — Забрав листок, я поблагодарила её наверное сотню раз прежде чем уйти.

* * *

Прошел месяц…

Малышка Хэйли, уже стала на ноги. Я не отходила от неё ни на шаг, выхаживая, как когда-то выхаживал Кристиан свою Хэйли. Она подросла, и уже доходила мне до колена. Молли, когда увидела малышку, пищала так громко от восторга, что Хэйли спряталась за мою ногу. С родителями вышло даже лучше, чем я предполагала. Первым делом, когда они вернулись из очередной экспедиции, они впали в ступор, когда увидели этот комок шерсти, приветливо виляющий хвостом. Но когда увидели то, насколько я счастлива, даже спорить не стали. Они полюбили её. Хотя для мамы это было табу, «никаких животных в доме, ворчала она все моё девство. Они могут погрызть наши артефакты.» Хэйли была тем, что связывало меня с Кристианом. Мы гуляли с ней по лесу, она любила ловить насекомых и ящериц. Молли стала захаживать в гости еще чаще, таская всякую одежду и побрякушки для малышки. Но Хэйли они не нравились. Тот розовый бант, больше чем её голова, был растерзан на кусочки. Кристиан бы сказал что «Молли нельзя подпускать к нашей малышке» По крайне мере, я так фантазировала.

* * *

Прошло десять месяцев с последнего дня, когда я видела его…

Хэйли выросла, и стала ну просто огромным, пушистым медвежонком. Она все так же охотилась на птиц и ящериц. Весна снова расписывала красками природу. Десять месяцев без Кристиана… Но с его частичкой. Хэйли была моим миром. Учеба подходила к концу. Я рисовала в основном Хэйли и размытый силуэт такого знакомого парня. На прошлой неделе я продала портрет Кристиана, который написала с него. Не потому что он мне не нравился, а потому что я не могла смотреть на него без слез. Портрет купили за бешенные деньги, какой-то анонимный покупатель. Он попросил отправить его курьером. Я не стала спорить, лишь попросила, что бы он его не выбрасывал. Мне казалось, что я начинаю забывать его голос, его взгляд, его улыбку. Я просто сходила с ума.