Влюбленный воин - [24]

— Посмотрите на эту шлюху! — раздался вдруг пронзительный голос лорда Найджела. — Теперь она бросается к тебе, Д'Аржан. Ты видишь, что я говорил правду?!

Хейд в недоумении смотрела на исказившееся от злобы лицо Найджела. Неужели он сказал, что она добровольно хотела ему отдаться?

Внезапно из толпы вышел Баррет. Приблизившись к Найджелу почти вплотную, он в ярости загрохотал:

— Ты грязный лжец! Найджел попятился и прошипел:

— Тебя повесят, мерзавец. Как ты смеешь обвинять своего лорда во лжи?

— Ты мне больше не лорд! — заявил Баррет, сжимая кулаки. Шериф кивнул в сторону светловолосого рыцаря. — Теперь лорд Тристан мой господин! А эта девочка, — Баррет покосился на Хейд, — никогда бы не бросилась на шею такому негодяю, как ты. Я прекрасно знал ее мать и отца, да и Минерву тоже знаю. Хейд была воспитана самым достойным образом.

— Была воспитана?.. — Найджел презрительно хмыкнул. — Была воспитана матерью-шлюхой, а позже — старой ведьмой-колдуньей, которую выкинула из замка моя благочестивая жена.

По толпе пробежал ропот, но тут Минерва, рванувшись к Найджелу, зловещим шепотом проговорила:

— Ты смеешь порочить имя моей Коринны? Но ты не понимаешь, что говоришь, лорд-змея!

— Отстань от меня, ведьма… — Голос Найджела сорвался. — Я еще доберусь до твоей шлюхи.

— Мерзавец! — завопила Минерва прямо в лицо Найджелу, и тот невольно отпрянул.

В следующее мгновение узловатые пальцы старухи сжали запястье Найджела, и тотчас же раздался его отчаянный крик, полный боли. Лорд Сикреста рухнул на колени, а тощая пожилая женщина продолжала сжимать его руку.

— Боже милостивый! — пронзительно завопил Найджел. И вдруг все увидели, что от руки его поднимаются крошечные струйки дыма. — Ради Бога, отпусти меня, семя дьявола!

Минерва наклонилась к Найджелу и, заглядывая ему в лицо, проговорила:

— Запомни: ты больше не властен над моей девочкой. И этой же ночью мы уедем из Сикреста.

— Да-да, убирайтесь! — взревел Найджел, запрокидывая голову. По его бледному осунувшемуся лицу градом струился пот.

Тут Хейд вдруг словно очнулась ото сна. Повернувшись к старухе, она закричала:

— Минерва, остановись! Ты убьешь его!

Старуха выпустила руку Найджела, и он с трудом поднялся на ноги. Девушка же бросилась к Минерве, стараясь увести ее подальше, но та не двигалась с места.

А толпа в страхе таращилась на почерневшую руку лорда, окровавленную в том месте, где ее сжимали пальцы Минервы.

— Невеста сатаны! — завопил Найджел, и на глазах его появились слезы. — Ты обожгла меня своим адским огнем! — Повернувшись к толпе, он крикнул: — Хватайте же ее!

Но никто не подчинился приказу лорда.

— То, что ты видишь на своей руке, — свидетельство твоей подлинной гнусной натуры, — сказала Минерва. Выразительно тыча в Найджела узловатым пальцем, она нараспев проговорила:

Дева, мать и старая карга, Опасайтесь вы врага! Злом, что миру ты даришь, Сам себя потом сразишь. Повторю хоть тридцать раз вот и все — окончен сказ.

Старуха умолкла, а смертельно бледный Найджел смотрел на нее, не в силах пошевелиться, и в ушах у него все еще звучало проклятие Минервы.

— Убирайся в пекло! — выкрикнул он, наконец срывающимся голосом.

Минерва запрокинула голову и разразилась серебристым смехом. Найджел, окинув взглядом толпу, резко развернулся и побежал к замку. Некоторые из его людей последовали за ним. Оставшиеся же с любопытством поглядывали на незнакомого рыцаря, Минерву и Хейд.

Когда Найджел скрылся из виду, Хейд снова повернулась к Тристану.

— Значит, вы — Тристан Д'Аржан, лорд Гринли? — спросила она, глядя в синие глаза рыцаря, так хорошо знакомые ей по снам.

— Да, — кивнул Тристан. Он внимательно смотрел на девушку, но вместо радостного удивления она прочла на его лице отвращение. — А вы — Хейд из Сикреста, дочь лорда Джеймса.

Хейд тоже кивнула и, тихонько всхлипнув, прошептала:

— К тому же вы жених моей сестры.

Тристан криво усмехнулся и пробормотал:

— А вы связались с человеком, желавшим моей смерти.

Глава 9

Хейд шагала следом за старым пони, на котором ехала Минерва. Старые кожаные башмачки нисколько не защищали ноги девушки. При каждом шаге в них попадали крошечные, но очень острые камешки, и ей постоянно приходилось останавливаться, чтобы вытряхнуть их, а потом снова догонять Минерву и всех остальных.

Уже близился рассвет, но по-прежнему царила ночная тьма, потому что все небо было затянуто тучами. Но не одна Хейд страдала во время этого путешествия из Сикреста в Гринли. Матери безуспешно пытались успокоить кричавших младенцев, а дети постарше тихонько вздыхали — всех их неожиданно разбудили среди ночи. И ночью же все эти люди — их было более сотни — собирали свои вещи и грузили на повозки, которые теперь медленно катились по дороге, ведущей к замку Гринли.

Было здесь и несколько повозок с зерном, вяленым мясом, бочонками с элем и вином, а также маслом и сыром — все это, по мнению Тристана, принадлежало ему по праву.

Баррет, сидевший на своем боевом коне, ехал рядом с первой повозкой, а по другую сторону повозки находился темнокожий человек по имени Фаро. И Хейд не сколько раз замечала, что чужеземец поглядывает на нее с презрением, причем было ясно: причина этого презрения в отношении к ней самого лорда Тристана. После того как они выехали из Сикреста, он ни разу даже не взглянул на нее, и Хейд с удивлением думала: «Неужели это тот самый человек, который так нежно обнимал меня во время нашей первой встречи в конюшне?»