Влюблен по чужому желанию - [18]

– Ребята, собирайтесь, выходим!

Снова гулять по холодной улице оказалось сущим мучением – пригревшись в соборе, на морозе я немедленно задрожала, и уже никакая готика не радовала мой глаз. Представив, что мы снова отправимся в странствие по замерзшим площадям и улицам, я совсем приуныла, но тут Ирина Владимировна объявила:

– Сейчас пойдем обедать!

– Ура! – завопили все.

Видимо, не одну меня утомила затянувшаяся зимняя экскурсия. Мы завалились в симпатичное кафе, где классная с помощью Петры заказала на всех комплексный обед.

– Сейчас вы попробуете настоящую чешскую кухню, – торжественно объявила гид. – Я заказала гуляш с кнедликами и полевку «чесночка».

Мы озадаченно переглянулись – из всего перечисленного знакомым оказалось только первое слово: гуляш нам периодически подавали в родной школьной столовке, и сие блюдо вряд ли могло порадовать гурмана.

– Простите, а последнее названное вами блюдо что собой представляет? – наконец собралась с мыслями Слепцова.

Я не сильно любила Катьку за любовь к выпендрежу и всяческой показухе, но сейчас мысленно поаплодировала ей за смелость и блестяще составленную фразу.

Где-то я читала: старайтесь говорить четко и правильно, грамотно составляя предложения и не используя слов-паразитов, тогда собеседник невольно проникнется к вам уважением и охотнее пойдет навстречу. С письменной речью у меня проблем никаких – в сочинении такое могу завернуть, что литераторша только за голову хватается, но исправно ставит пятерки. А вот с устной беда – сразу начинаю теряться, запинаться, мучительно подбирать слова, вставляя на месте недостающих «вот», «в общем» и тому подобную бессмыслицу. Понимаю: надо тренироваться, работать над собой, но дальше намерений у меня, как обычно, дело не идет.

– Ой, – спохватилась Петра. – Полевка – это по-русски «суп».

Цветков хмыкнул:

– Из мышиных хвостов?

– Суп из бычьих хвостов – блюдо испанской кухни, – высокомерно поправила его Слепцова.

– А ты пробовала, что ли? – не обиделся тот.

– Да, я с родителями летом в Испании отдыхала, – с достоинством сообщила Катька.

– Ребята, садитесь вот за эти столы! – позвала нас Ирина Владимировна, и продолжения искрометная беседа не получила.

Столики в кафе были на четверых, и, пока мы с Ленкой тупили, все они оказались заняты, свободные места наблюдались, конечно же, только рядом с Цветковым и Женькой – закон подлости не проведешь! Мы медлили, по понятным причинам не спеша присоединяться к парням, пока нас не окликнула классная:

– Девочки, а вам что, особое приглашение нужно? Садитесь к Жене с Ваней!

Делать было нечего, мы поплелись «к Жене с Ваней» и уселись, не поднимая голов. Впрочем, парни тоже не блистали красноречием и на нас старательно не обращали внимания – делали вид, что поглощены созерцанием интерьеров кафе. Его стены украшали фотографии достопримечательностей Праги, почти все из которых оказались нам знакомы.

Про кнедлики мы спросить не успели, так что знакомиться с этим загадочным блюдом нам предстояло по ходу дела. Пока же на повестке дня стояла «полевка» под интуитивно понятным, но от этого не менее интригующим названием «чесночка».

– Целоваться нам теперь точно не грозит, – хихикнула Ленка, когда перед нами поставили по тарелке супа, благоухающего, помимо чеснока, специями и почему-то яйцом.

Я поморщилась и метнула в нее уничтожающий взгляд – что она несет прямо в присутствии наших врагов!

– Что? – то ли не поняла, то ли прикинулась она. – Что я такого сказала?

– А что тут за хлопья плавают? – на мое счастье, выступила из-за соседнего стола Слепцова.

– В суп выливается сырое яйцо, – с готовностью пояснила Петра. – А также толченый чеснок, тмин, перец…

– Я такое есть не буду, – невежливо перебила ее Катька – куда только все ее манеры подевались! – и брезгливо отодвинула от себя тарелку.

Ну а мы с Ленкой не стали выпендриваться и без всяких церемоний навернули супчика – только уловив аромат, показавшийся мне просто божественным, я поняла, насколько голодна. Суп оказался удивительно вкусным, хоть и необычным на вкус.

Церемония знакомства с кнедликами не заставила себя ждать – после супа нам принесли по огромной тарелке, половину которой занимали громадные куски говядины в соусе, а другую половину – бугристое нечто, напоминающее затвердевшее картофельное пюре.

– И все это надо съесть? – ужаснулась я.

После супа я чувствовала, что больше не в состоянии проглотить ни кусочка.

– Дети, кушайте! – призвала нас Петра. – Ужин нескоро будет!

– Завтра, – буркнула Катька.

Естественно, все первым делом отведали таинственных кнедликов, и со всех сторон понеслись разочарованные возгласы:

– Так это просто хлеб!

– Белый и какой-то мокрый!

– Да, а вы что думали? – удивилась Петра. – Кнедлики – это изделие из теста или картофеля…

– Уж лучше бы из картофеля, – капризно заявила Катька.

– Жр… ешь, что дают, – вдруг без тени юмора одернул ее Цветков, и впервые я была ему благодарна за удивительно своевременное и точное замечание.

Какой огромной ни казалась порция, мне удалось одолеть ее без труда – то ли организму требовалось восполнить запасы энергии, потраченной на долгую прогулку по морозу, то ли он у меня буквально воспринял пожелание наедаться впрок. Да и мясо оказалось восхитительно мягким и сочным – никакого сравнения с «подметкой» из нашей столовки!