Влюбиться в Кэлвина - [18]

Забираюсь в кровать в задумчивости и меланхолии. Мысли о Лане не выходят у меня из головы. И я засыпаю, любуясь ее прекрасным образом, всплывающим в памяти.

* * *

Следующий день забит под завязку, поэтому я вынужден безропотно терпеть свои страдания и ждать удобного случая перехватить Лану.

Серьезно, мне кажется, что это самый долгий день в моей жизни.

Я сбегаю с истории архитектуры – последней пары – за двадцать минут до конца, чтобы совершить путешествие через весь кампус до Высшей школы экономики.

Ладони влажные, а по спине струится пот, из-за чего рубашка прилипла к спине. Я надвигаю бейсболку на глаза, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я ненавижу то, с какой скоростью меня узнают в кампусе, хотя давно привык к этому. Пусть я вырос в семье Кеннеди под пристальным вниманием окружающих, но, поступив сюда, надеялся на большую анонимность. Как оказалось, судебное разбирательство запомнилось людям. Всего-то парочке человек потребовалось узнать меня, чтобы СМИ взорвались. Новость о том, что печально известный Кэлвин Кеннеди учится в Университете Флориды, на следующий день была повсюду.

Вот вам и попытка остаться в тени.

Мне интересно, знала ли Лана, что я здесь, и избегала ли меня специально.

К сожалению, роскошь смены имени мне недоступна. Это не имеет смысла. Невозможно скрыть, кто я, не прибегая к пластической хирургии. В прошлом у меня не было с этим особых проблем, но последний год оказался тяжелым. Неважно, что Лана многим пожертвовала, чтобы моя невиновность стала достоянием общественности, люди все равно продолжают указывать на меня пальцем. До сих пор сомневаются во мне.

Но это не помешало появлению фанаток. Порой я действительно не понимаю женщин. Девчонки должны были с криком разбегаться от меня во все стороны, но, как правило, я чаще сталкиваюсь с противоположной реакцией. Именно поэтому я не так часто бываю на тусовках – не хочу привлекать нежелательное внимание.

Прежний Кэл ухватился бы за эту ситуацию, чтобы выдавить максимум личного удовлетворения, благодаря чему нынешний счет Чейза показался бы детской игрой.

Теперь даже от одной мысли о том, чтобы переспать со случайно девушкой, у меня сводит живот. За исключением того единственного раза с Шелби, у меня больше года не было секса, да не очень-то и хотелось. Мне неинтересно. Потеря девушки, которая, как я думал, была бы со мной рядом вечность, изменила меня. Я отдал бы все, чтобы начать с чистого листа. Я бы во многих случаях поступил по-другому. Бретт считает меня сумасшедшим, но он вполне счастлив утешить фанаток, которым я отказываю.

По крайне мере один из нас счастлив. Из дверей выходят студенты, и я подбираюсь, зорко изучая каждого выходящего из здания. Я не хочу потерять ее в толпе. Лихорадочно вглядываюсь в большую группу студентов, приближающихся к тротуару, когда волоски у меня на затылки встают дыбом.

Она рядом.

Я чувствую это.

Я подхожу к зданию и замечаю ее. Кажется, будто время остановилось. Она спускается по лестнице, запрокинув голову от смеха, в компании парочки девушек. Ее лицо светится, когда она улыбается. Я пользуюсь моментом, чтобы украдкой изучить ее. Когда-то бледная кожа теперь потемнела от загара, а там, где она раньше была по-мальчишески стройной, обозначились женственные формы. Впрочем, она кажется более худой, чем в последний раз, когда я ее видел, но все полагающиеся изгибы и выпуклости на месте. Она настоящая женщина, и я не могу оторвать от нее взгляд.

Такая красивая и совершенно не предполагающая, что я здесь.

Мое сердце тоскует по ней.

Мои руки хотят обнять ее.

Мой член пульсирует от неудержимого желания.

Я двигаюсь к ней навстречу, не успев осознать, что делаю; я практически бегу к ней, спеша оказаться рядом. Первой меня замечает блондинка слева, и ее хмурое выражение лица меняется: она меня узнала. Но мое внимание сосредоточено только на Лане, мои глаза неотрывно смотрят на нее. Она оживленно болтает с подругами, игнорируя мое неминуемое приближение.

Когда ее нога касается тротуара, я резко останавливаюсь прямо перед ней. Тонкий цветочный аромат, который всегда сопровождает ее, витает в воздухе, соблазняя и успокаивая. Хоть что-то не изменилось.

– Лана. – Мой голос звучит немногим громче шепота. Она напрягается всем телом, и с ее губ срывается тихий стон. Она опускает голову и смотрит под ноги, будто асфальт физически притягивает ее взгляд. Глаза второй подруги расширяются, и она прикрывает рот рукой.

– Лана, – повторяю я, на этот раз громче. – Я искал тебя всюду. Мы можем поговорить? Пожалуйста.

– Прошу, оставь меня в покое, – шепчет она, все так же не глядя на меня.

– Я не могу этого сделать, Медовая булочка. – Ее нежное детское прозвище непроизвольно срывается с языка. Грета, мать Ланы и наша бывшая домработница, готовила нам эти булочки с медом и орехами, когда мы были детьми. Как говорила Грета, это старинный европейский рецепт, который передавался из поколения в поколение в ее семье. Это было любимым лакомством Ланы, и в какой-то момент я начал называть ее Медовой булочкой. Прозвище прижилось, хотя она ненавидела его. По правде говоря, именно поэтому я продолжал ее так называть.