Властитель мира - [158]

– Не знаю, – немного смущенно попытался смягчить его досаду Танкред, – может, осталось всего несколько выживших, но об этом умолчали, чтобы не сбивать моральный дух войск. Ложь, конечно, грех, но иногда за ней стоят благие намерения.

– Ага, святая ложь, так?

Альберик отреагировал резче, чем собирался, но подобные рассуждения его ужасно раздражали. Он знал, что Танкреду потребуется еще время, чтобы осознать, насколько прогнила вся система, которую он защищает. Поэтому он не стал развивать тему.

Какое-то время мужчины шли молча, потом Танкред как будто о чем-то вспомнил.

– Да, кстати, – сказал он, – я тут навестил одного старого друга, который долгое время работал в общевойсковом координационном центре, учреждении, которое занимается перераспределением людей по всем армейским частям в зависимости от текущих нужд.

– Я уже слышал об этом, – кивнул Альберик. – Тамошние ребята как свои пять пальцев знают все ранги, чины или классификации, которые может получить солдат, верно?

– Точно. Я постарался как можно подробнее описать Испепелителя, и ему пришлось порыться в памяти, чтобы подобрать подходящий ответ. По его словам, это может соответствовать довольно экзотическому типу солдата, эксперименты с которым проводились лет десять назад: усиленные швейцарские гвардейцы. Прежде чем их всех списали, они составляли что-то вроде тайной стражи Ватикана. Похоже, они были слишком не в ладах с дисциплиной.

– Усиленные?

– Их возможности были искусственно приумножены – например, с помощью биомеханических имплантов. Но не только. Я уверен, что в них внесли усовершенствования, о которых никто даже не слышал.

Танкред подумал, что это как раз вписывается в его гипотезу психоактивного импланта.

– А почему твой друг решил, что речь, скорее всего, идет именно об этой категории солдат?

– Потому что их излюбленным видом оружия была одна особенная штуковина – импланты-молнии.

– Импланты-молнии? Действительно, как ты говоришь, все сходится!

– Не торопись, – опять одернул его Танкред. – Само существование таких подразделений никогда официально не подтверждалось.

– Как бы то ни было, – заметил Альберик, – это опровергает предположение, что Испепелитель – клонированный суперсолдат.

– Откровенно говоря, в эту теорию и так слабо верилось.

Молодой бесшипник кивнул, все так же глядя куда-то в пустоту. Пусть даже картина в целом пока еще не складывалась, отдельные элементы понемногу занимали свои места.

– По крайней мере, можно считать доказанным, что в деле замешан Ватикан, ведь так? – бросил он, снова взглянув на метавоина.

– Необязательно, – возразил Танкред, по-прежнему сдержанно относившийся к этой версии. – Может, все дело в каком-нибудь ренегате.

Альберик сделал над собой усилие, чтобы сдержать нарастающее раздражение; то, что Танкред еще питает какие-то иллюзии, понять можно, но порой это здорово действует на нервы.

* * *

Когда Танкред вошел, зал «Единорога» был уже полон, как почти каждый вечер. Из учтивости он явился заранее, и голландец усадил его за специально оставленный для него укромный столик в глубине заведения.

При виде этого местечка пришедшая чуть позже Клоринда испытала легкое разочарование. Хотя Танкред мог пригласить ее в любой из шикарных ресторанов на борту, где по вечерам теснились отпрыски благородных семей, он выбрал едва ли приличное заведение, где за столиками горланили солдатские компании, старательно набираясь пивом. Она надеялась, что для их первого свидания представитель высшей аристократии подыщет что-нибудь получше, чем армейский кабак, каких полно на каждом углу.

Потом она подумала, что этот человек больше привык к казармам, чем к европейским дворам, и по крайней мере не прикидывается тем, кем не является. Вообще-то, призналась она себе, мне ведь тоже привычнее однополчане, чем высшее общество.

Она решилась войти, и, пока шла через зал, с разных сторон неожиданно раздались аплодисменты. Присутствующие узнали чемпионку сегодняшнего Испытания и стремились ее поздравить. Тут молодую женщину покинули последние колебания, и, когда она предстала перед Танкредом, на ее лице не осталось и следа досады.

Увидев ее, он вновь испытал глубокое волнение. Теперь на ней был строгий костюм: бежевая свободная блузка и длинная темная юбка – за амазонками не водилось кокетства, – а на плечи она набросила шаль, украшенную крупными вышитыми цветами; но, даже одетая так просто, она выглядела королевой. Танкред вспомнил, что у выхода из купола чуть было не поцеловал ее, когда она бросилась ему на шею. Его удержал только груз условностей.

Приветствуя свою гостью, Танкред встал и галантно придвинул ей стул напротив, чтобы она присела. Голландец принес меню и, к великому стыду Танкреда, остался ждать у столика, пока они закажут. Напрасно Танкред подавал ему знаки, чтобы тот убирался, трактирщик явно не понимал, в чем проблема. Но Клоринда, весело улыбаясь, положила конец затруднению своего кавалера, быстро определившись с выбором, кстати весьма скромным.

– Мне страшно неловко, – извинился Танкред. – Понимаю, что со своими замашками неотесанного солдата я завел вас в совершенно неподходящее место.