Властитель мира - [142]

– Вы даже не назвали мне своего имени, – заметил он.

– А вы не спросили.

– Как вас зовут?

– Клоринда ди Северо. Всего доброго, сударь.

Она развернулась и ушла.

* * *

29 августа 2205 ОВ

В это воскресенье, как, впрочем, и во все остальные, после полудня команда «Метатрона Отступника» проводила свое еженедельное собрание.

Хотя обычно эти собрания проходили в подпольном убежище, отсутствие в нем вентиляции заставило нас пересмотреть свои привычки и выбрать местечко попрохладнее. Паскалю пришла в голову мысль о палубе на девятой линии тубы, проходившей неподалеку, в стороне от всех многолюдных артерий. Она пересекала крупный водопровод, одного наличия которого хватало, чтобы температура падала на несколько градусов. Мы единодушно одобрили выбор и устроились под палубой как из желания укрыться от посторонних глаз, так и по простой привычке в жару забираться в тень, хотя на корабле, разумеется, вовсе не солнце согревало нас тем августом.

Собралась почти вся наша команда: по-прежнему мрачный после потери своего друга Косола Пьер Санш, Клотильда Вожерлен и Колен Фюльбер, над которыми, из-за того что они всегда держались вместе, уже начинали посмеиваться; конечно же, Паскаль Жалоньи, совсем недавно включенный мной в группу Сильвио Арнабольди, и еще трое или четверо членов Сети. Единственным представителем первого состава команды «Метатрона Отступника» остался Санш. Другие были арестованы или отказались от борьбы из элементарной боязни последствий, особенно после показательной казни Косола. Тем не менее новая команда кое-как продолжала собираться каждую неделю, чтобы обсудить, какие сведения необходимо включить в следующее издание нашей бунтарской газеты.

На этот раз разговор начался с основной проблемы, с которой мы столкнулись совсем недавно: постепенно возрастающее разочарование членов Сети.

– В последние недели, – констатировал Колен, – каждый из нас хоть раз имел дело с бесшипником, который не пожелал сотрудничать с нами, так как думал, что подпольная активность ведет в тупик. По их мнению, это ничего не дает, а условия их жизни отнюдь не улучшаются. Скорее наоборот, становятся даже хуже.

– И надо признать, что тут они не так уж не правы, – добавил Паскаль. – С каждым новым выпуском «Метатрона» надолго усиливаются притеснения бесшипников, как будто им намекают, что все они несут ответственность за подрывную деятельность.

Хотя все это было мне известно и я даже частично разделял их соображения, но все не мог избавиться от определенного раздражения.

– Необходимо любым способом вдолбить им, что нельзя ослаблять давление! – отбросив всякую дипломатию, заявил я. – Работа, которую мы выполняем сегодня, принесет свои плоды завтра, после высадки, и вынудит баронов отправить нас обратно домой, как только они поработят эту чертову планету. Если сейчас мы опустим руки, они поймут, что для того, чтобы задавить все попытки сопротивления, достаточно покарать нескольких из нас.

Паскаль воздел руки к небу:

– Черт возьми, ну что ты за идеалист такой! Неужели ты и правда веришь, что все бесшипники готовы за свободу отдать жизнь? Большинство из них просто хотят остаться в живых.

Несмотря на дружбу, которая связывала нас с самого начала полета, Паскаль немного завидовал мне. Когда Косола отправился в капсуле в свое безвозвратное путешествие в сердце тьмы, именно я удержал «Метатрон» на плаву, не дав нашему обществу после ухода его основного костяка пойти ко дну. С той поры, хотя официальное решение не принималось, меня в определенном смысле стали считать лидером, и это сердило моего друга, примкнувшего к Сети гораздо раньше меня. Но я надеялся, что его горечь рано или поздно пройдет.

Он продолжил:

– Ты прекрасно знаешь, что они никогда и не предполагали возвращать нас домой, да и корабль будет недостаточно велик для этого. Как только земные модули «Святого Михаила» уйдут с орбиты, на борту останется место только для добровольцев. Да и то не для всех. Исключительно для немногих, кто будет рваться обратно на Землю. – Он яростно отбросил свой окурок подальше. – Мы станем вынужденными колонистами этого Нового Света. Таков и был их изначальный план: в ожидании прибытия добровольных колонистов заселить земли бесшипниками и частью военных.

Ни за что не соглашусь бросить Гийеметту и папу! – мысленно проорал я, а потом, стараясь скрыть волнение, заявил:

– Вот именно, так что мы должны заставить их не спускать с орбиты столько модулей, сколько они предполагали. Если мы нацелим все публикации «Метатрона» на эту тему, баронам придется с нами считаться. Мало-помалу в голове у бесшипников утвердится мысль, что это возможно, что надежда есть!

Мне и самому было как-то не по себе от собственных рассуждений, потому что я понимал, что реализовать это практически невозможно, а вселять ложные надежды в тех, кто и без того страдает, всегда представлялось мне отвратительным. По скептическому выражению присутствующих я понял, что и они думают приблизительно так же, как я. Заговорил Колен своим ясным голосом:

– Это могло бы сработать… При условии, что мы сопроводим наши призывы новыми сенсационными разоблачениями сеньоров, как в самом начале существования «Метатрона». Это самый верный способ пробудить умы и показать, что активисты еще не сломлены и крепко стоят на ногах, несмотря на то что им нанесен жестокий удар.