Властелин ветра - [9]

— Ты придумал план?! — воскликнул Фаолан.

— Врезать этой твари по башке, вот и весь план. По-моему, ей не встать, — негромко ответил юный бард.

Его голос оказался неожиданно глубоким и певучим. Фаолан вздрогнул — этот голос показался ему почему-то знакомым.

Но размышлять было некогда. Фомор стал размахивать мечом из стороны в сторону, пытаясь оттеснить мальчишек к окну, и неожиданно рванулся вперед. Все произошло так быстро, что Фаолан даже не заметил направленного на него клинка. Он увидел лишь сноп искр. Лезвие остановилось всего в пальце от его лица, когда юный бард перехватил меч ка-ким-то крючком. И только теперь Фаолан заметил, что крючок заменяет его спасителю левую руку.

Бард резко дернул крючок и отвел меч в сторону. Фомор отшатнулся, продолжая сжимать рукоять двумя руками.

— Только попробуй повторить это, человеческий детеныш, и я отрублю тебе руку.

Он оглядел двух мальчишек. У одного волосы были золотистыми, у другого темными. Интересно, какой из них вкуснее? Его приятные мысли сбил светловолосый — он развязал мешочек, висевший у него на поясе, и достал оттуда какой-то круглый камень. «Интересно, что он собирается делать? — подумала тварь. — Швырнуть его в меня?»

Маленький синий камешек, напоминавший по форме яйцо, ударился в кожаную нагрудную пластину фомора — по ней разлилась какая-то клейкая масса. Комнату наполнил запах тухлых яиц, и вся масса засветилась.

Фомор занес меч над головой и открыл рот, чтобы зарычать, как вдруг пламя обожгло самую незащищенную часть тела твари — открытый рот и горло. Едкий дым заполнил ноздри, от него заслезились глаза. Фомор пошатнулся и выронил меч, попытался сбить пламя руками, но жгучая масса, протекая между пальцами, проедала его плоть.

Кроме огня, твари-фоморы не боятся ничего и никого. Против же пламени они беззащитны — ожоги никогда не заживали на их коже.

Запрокинув голову назад, тварь испустила долгий, протяжный вой, эхом отдавшийся от стен комнаты.

Бард схватил Фаолана за руку и потащил к распахнутому окну.

— Нужно сматываться отсюда. Этот крик наверняка слышали фоморы, находящиеся в городе. — Он посмотрел через плечо на тварь, которая все еще пыталась горящими руками сбить пламя со своей груди. — Кажется, он скоро догорит, и лучше убраться прежде, чем это случится. Надеюсь, у тебя не закружится голова? — Бард указал на окно.

Фаолан привалился к подоконнику, посмотрел вниз: по внешней стороне башни шла винтовая лестница, исчезавшая в густом тумане.

— Тут нет перил. Не за что держаться, — выдавил из себя Фаолан, чувствуя, что руки начинают дрожать.

— Хочешь, оставайся, — ответил бард, криво усмехнувшись.

Выбираясь из окна, они слышали, как тварь колотит себя руками.

Фаолан снова посмотрел вниз:

— А далеко до земли?

— Полторы тысячи ступеней.

Фаолан тяжело вздохнул и протянул барду руку:

— Меня зовут Фаолан.

Бард взял ее выше локтя и сказал:

— Я знаю, кто ты такой, Властелин Ветра. Это я предупредил тебя утром о том, что идут фоморы, — и, увидев растерянное лицо нового товарища, невольно улыбнулся.

Только теперь Фаолан вспомнил голос, ворвавшийся в его сон: «Фаолан… Фаолан… Фаолан… Проснись, Фаолан, они здесь! Фаолан… Фаолан… Фаолан, просыпайся! Фоморы уже здесь!» Теперь стало понятно, почему голос барда показался ему знакомым.

— Я — Пэдур, ученик барда. Остальное объясню позже. — Мальчик спрыгнул на лестницу и поманил Фаолана за собой.

Как только Пэдур ступил на узкую ступень, он прижался спиной к стене и взял своего спутника за руку:

— Гляди на меня. Не своди с меня глаз. И ни в коем случае не смотри вниз.

И Фаолан немедленно посмотрел вниз. Сразу же он почувствовал, как его начинает выворачивать, на лбу выступили капли пота. Внизу ничего не было видно, кроме бесформенной серой массы, так и притягивавшей к себе. Нет-нет, сквозь нее все-таки пробивались кроны самых высоких деревьев, нарушавшие иллюзию пустоты. Должно быть, эта лестница была сделана для Маленького Народца — Слурикаунов, или Фир-Деарг, обитавших в южных лесах. Ступеньки были такими узкими, что вместе две ноги не умещались на них — ступни почти наполовину висели в воздухе.

— Ничего опасного, — прошептал Фаолан, и во рту у него пересохло.

— Да, в комнате куда опаснее, — улыбнулся Пэдур.

Кичаль ворвался в обсерваторию, сжимая в руке огромный камень, и остановился, увидев Менга, скорчившегося на полу посреди разбитого стекла и искореженного металла. Его грудная пластина прогорела уже насквозь.

— Что случилось? — прошипел Кичаль.

Менг лишь зарычал от боли.

— Отвечай! — прикрикнул Кичаль.

— Он сбежал, предводитель, — ответил Менг. Его голос свистел из-за выбитых зубов. — Ему помог один мальчишка, однорукий. Они кинули в меня огненный камень.

Кичаль схватил Менга за горло и поднял на ноги.

— Ты позволил всего лишь двум людям, да еще детям, справиться с собой? Ты недостоин служить Императору. Где ты их видел в последний раз?

— Они стояли у окна, предводитель.

Кичаль бросил фомора и приблизился к окну. Выглянув наружу, он тут же заметил двоих детей, спустившихся примерно на двадцать ступеней. Оба прижимались к стене и напряженно смотрели вверх.