Властелин теней - [14]

Мы собрались с большинством исполнителей и закулисной командой в палатке позади купола цирка, после шоу. Мы не праздновали после каждого спектакля, но нам нравилось укладывать наши волосы время от времени. Это была тяжелая жизнь на дороге, ведущая на большие расстояния, работая упорно, сохраняя сдержанную позицию, чтобы не привлечь внимание. Было хорошо отдыхать так часто.

Было несколько гостей в палатке — полицейские, должностные лица совета, богатые бизнесмены. Мистер Толл знал, как правильно дать «на лапу», чтобы сделать для нас легкую жизнь.

Наши посетители особенно интересовались Харкатом. Нормальные зрители не видели Маленького Человека с серой кожей. Это было шансом для специальных гостей испытать что—то другое, которым они могли похвастаться перед друзьями. Харкат знал чего от него ожидают, и он позволял людям изучать его, рассказывая им немного о его прошлом, вежливо отвечая на их вопросы.

Я сидел в тихом углу палатки, громко жуя бутерброд и запивая его водой. Я собирался уйти, когда Джеккус Флэнг протиснулся сквозь кучку людей и представил меня гостю, которого он только что ввел в палатку.  — Даррен, это — лучший вратарь в мире, Том Джонс. Том, это – мой хороший друг и товарищ по работе, Даррен Шэн.

Я застонал и закрыл глаза. Вот вам и удача вампиров! Я услышал вздох узнавания Томми. Открыв глаза, я заставил себя улыбнуться, встал, пожал руку Томми — его глаза были выпучены из головы — и сказал:  — Привет, Томми. Это было давно. Я могу предложить тебе чего—нибудь попить?

Глава 8

Томми был изумлен, увидев меня в живых, когда я был объявлен мертвым и похоронен восемнадцатью годами ранее. Потом был тот факт, что я смотрелся только на несколько лет старше. Это было слишком много для его понимания. Некоторое время он слушал меня, говоря, слабо кивая, ничего не воспринимая. Но, в конце концов, его голова прояснилась, и он сосредоточился на том, что я говорю.

Я прял ему надуманный, но почти правдоподобный рассказ. Я плохо себя чувствовал, обманывая моего старого друга, но правда была хуже, чем вымысел — так было проще и безопаснее. Я сказал, что у меня была редкая болезнь, которая мешала мне нормально стареть. Это было обнаружено, когда я был ребенком. Доктора дали мне пять или шесть лет жизни. Мои родители были опустошены новостями, но так как мы не могли сделать ничего, чтобы предотвратить это, мы никому ничего не сказали и попробовали провести нормальную жизнь столько, сколько мы могли.

Потом Цирк уродов приехал в город.

— Я столкнулся с экстраординарным врачом, — солгал я. — Он путешествовал с Цирком, изучая уродов. Он сказал, что он может помочь мне, но я должен буду уехать из дома и путешествовать с Цирком — я нуждался в постоянном контроле. Я обсудил это со своими родителями, и мы решили фальсифицировать мою смерть, поэтому я смог уехать не вызывая подозрения.

— Но ради всего святого, почему? — взорвался Томми. — Твои родители могли уехать с тобой. Почему вложили во всех такую большую боль?

— Как мы объяснили бы это? – вздохнул я. – Цирк уродов – незаконное шоу. Мои родители должны были бы бросить все и уехать тайно, чтобы быть со мной. Это не было бы справедливо для них, и это было бы ужасно несправедливо для Энни.

— Но, должен был быть другой способ, — протестовал Томми. — Возможно, — сказал я. — Но у нас было не так много времени, чтобы обдумать это. Цирк уродов был в городе только на несколько дней. Мы обсудили предложение, выдвинутое врачом, и приняли его. Я думаю тот факт, что я все еще жив несколько лет спустя, несмотря на все медицинские трудности, оправдывает то решение.

Томми неуверенно покачал головой. Он вырос, чтобы быть очень большим человеком, высоким и широкоплечим, с огромными руками и выпуклыми мускулами. Его темные волосы отступали преждевременно — он будет лысым уже через несколько лет. Но, несмотря на его физическое присутствие, его глаза были мягки. Он был нежным человеком. Идея позволить ребенку фальсифицировать его смерть, и быть похороненным заживо, была ему противна.

— Что сделано, то сделано, — сказал я. – Может быть мои родители должны были искать другой путь. Но у них были мои насущные интересы в глубине души. Надежда была предложена, и они схватились за нее, несмотря на ужасную цену.

— Энни знала? — спросил Томми.

— Нет. Мы никогда не говорили ей. — Я предположил, что у Томми не было никакого способа связаться с моими родителями непосредственно, чтобы проверить мою историю, но он, возможно, пошел бы к Энни. Я должен был увести его в сторону.

— И даже потом? — спросил Томми.

— Я говорил об этом с мамой и папой — мы поддерживаем контакт и встречаемся каждые несколько лет — но мы никогда не чувствовали, что пришло время. У Энни были свои собственные проблемы, иметь ребенка, столь молодой.

— Это было трудно, — согласился Томми. — Я все еще живу здесь. Я не знаю ее очень хорошо, но я слышал об этом.

— Это, должно быть, было перед тем, как взлетела твоя футбольная карьера, — сказал я, уводя его от разговора обо мне. После этого мы обсудили его карьеру, некоторые из его больших матчей, в которых он принимал участие, что он планировал делать, когда он уйдет в отставку. Он не был женат, но у него было два ребенка от предыдущих отношений, когда он жил за границей.