Властелин рек - [4]
Оказалось этот монах, отец Паисий, уже несколько лет был игуменом Мещовского монастыря. Он поседел, стал будто суше, и вместе с тем во взоре его и голосе появилась какая-то неведомая сила, заставлявшая беспрекословно ему подчиняться.
— Помню тебя, кузнец, — молвил Паисий, глядя своими выцветшими холодными глазами на Архипа.
— Где… она? — вопросил Архип, с усилием привстав со своего лежака.
— Ожидает, когда сможешь ее похоронить.
— Просила возле дочери…
— Ведаю. Иначе не вез бы ты ее так далеко.
Архип сокрушенно повесил голову, и когда Паисий развернулся, дабы покинуть его, он молвил монаху вслед:
— Отче, дозволь остаться…
— Тебя никто не гонит, сын мой, — остановившись, ответил игумен.
— Нет… я бы… хотел навсегда остаться…
Паисий медленно развернулся и пристально взглянул на Архипа.
— Решил оставить мирскую жизнь?
— Не ведаю, как дальше без нее, — прошептал Архип с навернувшимися на его глаза слезами. Взгляд Паисия был неумолим. Погодя, он ответил:
— Живи, сколь захочешь. Работы для послушников всегда хватает. А там и поглядишь сам, готов ли ты…
— Благодарю, отче, — ответил Архип, склонив голову.
Следующим утром он помогал монахам долбить мерзлую землю рядом с потемневшим от времени деревянным крестом — могилой Людушки. Затем молча глядел, как монахи спускают в черную яму гроб Белянки, откуда вскоре послышались глухой тяжкий стук и шуршание осыпавшейся на деревянную крышку земли. И тишина. Архип, в расстегнутом зипуне, накинутом на черную рясу, стоял подле могилы, закрыв глаза. «Добралась, любушка. Довез тебя, как ты и хотела», — подумал он.
— Ты ступай, мы сами дальше, — молвил один из монахов, взяв в руки лопату…
Архип пожертвовал обители все серебро, что осталось у него, отдал на нужды монастыря коня и дровни. Хотел сдать и саблю, но Паисий, вновь что-то словно почуяв, отверг это:
— Пока не дал ты монашеского обета, пусть будет при тебе, сыне…
Архип постепенно привыкал к новому жизненному укладу — к ежедневным службам, что начинались чуть свет, к скудному быту и скромной пище, к работам, чуждым ему и тяжким поначалу. Обычно Архип занимался уборкой, вычищая и скобля полы, либо прислуживал в трапезной, разносил братии еду и отмывал после них ложки и посуду. Он старался грамотно молиться, силясь погрузиться всеми мыслями в то, о чем просил Бога, в свободное время читал (хоть и медленно, по слогам) Священные Писания, интересовался знахарством, занимавшем его давно — начал вскоре разбираться в целебных травах, кои летом отправлялся собирать в лес…
Но самое главное — он выдерживал обет молчания. Отец Паисий сказал, что это поможет лучше понять себя…
Шло время, и Архип, силясь изгнать из себя все, что связывало его с внешним миром, понял однажды, что ни молитвы, ни тяжкая работа послушника, ни молчание не дают ему душевного спокойствия. Он много думал об Анне, о внуках, о Белянке, к коей каждый день наведывался и подолгу стоял возле могилы. И чем дальше, тем сложнее становилось все это принять. И ни Бог, ни его самозаточение не спасали от этого. А когда он узнал, что литовский отряд вторгся в смоленские земли, он, не раздумывая, отправился к Паисию, упал перед ним на колени и сказал:
Огне, прости меня, недостойного послушника. Но не могу остаться в стороне, когда враг на землю вступил, где живет дочерь моя с детьми.
А Паисий кивал утвердительно, словно предвидел это.
— Ступай, сыне. Да хранил тебя Бог…
Архип горячо, с благодарностью поцеловал его крепкую узкую длань…
Взяв своего коня, Архип вмиг добрался до Дорогобужа, где стоял полк воеводы Ивана Бутурлина. Он подоспел к самому началу сражений…
…Вскоре оставаться в Троице-Болдинском монастыре стало нельзя — выяснилось, что кто-то из беженцев умер от чумы, и люд, страшась заразы, повалил прочь дальше, в глубь страны. Анна только-только начала приходить в себя. Найдя теплые одежды, замотав в них дочь и внуков, Архип отправился в уже родную для него Мещовскую обитель…
И вновь Архип гнал коня по заснеженной дороге, и первые ноябрьские морозы, грозившие вот-вот ударить, спешили следом за ними, едва не наступая на пятки…
На подворье Мещовского монастыря, когда Архип остановил взмыленного коня, Анна, еще бледная, с провалившимся в черные круги глазами, сойдя с дровней, тут же, шатаясь, побрела на погост. Архип кинулся следом и, придерживая дочь за руку, привел ее к могилам Людмилы и Белянки. Издали, сидя в дровнях, замотанные в одежу по самые глаза, Матвей и Васенька наблюдали, как их мать упала на колени перед двумя заснеженными могилами и, закрыв лицо руками, разрыдалась во весь голос. Архип с опущенной головой стоял рядом, мял шапку в руке…
Позже Архип, кланяясь игумену Паисию, молил его позволить Анне и детям остаться на время в монастыре, хотя бы до весны, рассказал ему о разорении их имения, о болезни дочери. об их нелегком пути. Паисий, кивая, отвечал:
Много люда прошло через нашу обитель минувшей осенью. Пусть дочь твоя и внуки останутся. Здесь они в безопасности.
— Благодарю тебя, отче, — падая перед игуменом на колени. произнес Архип.
А ты сам что делать намерен?
Архип поднял глаза и отвечал прямо, не вставая с колен:
Семидесятые годы XVI века. Бесконечная Ливонская война выжимает из Русского государства последние соки, но государь Иоанн Васильевич все еще грезит о создании империи «от моря до моря». Все меняется в один миг, когда вражескую Речь Посполитую возглавляет талантливый военачальник Стефан Баторий, расчетливо истребляющий русское воинство в кровавых сражениях, а любимый старший сын царя оказывается в центре заговора против собственного отца. Под угрозой жизнь Иоанна, но главное — судьба созданной им державы, которая вскоре может обратиться в пепел…
Первая половина XVI века. В Москве подрастает сын великого князя Василия III – Иоанн. Но с кого будущему правителю брать пример? Москва, считающая себя Третьим Римом, больше похожа на Вавилон, где предательство, убийство и прелюбодеяние не в новинку. Боярство уподобилось зверям, грызущимся меж собою, но что поделать, если на зверей опирается государев трон. Ещё в малолетстве Иоанн слышал от няньки: «Чтобы тебя боялись, Ванюша, нужно быть сильным», и он понял: великая сила нужна, чтобы переменить устоявшийся порядок, когда «на боярах держится вся власть».
Новеллы А. Бараша (1889–1952), писателя поколения Второй алии, посвящены судьбе евреев в различные периоды истории народа.
Второй том романа «Мечтатели Бродвея» – и вновь погружение в дивный Нью-Йорк! Город, казавшийся мечтой. Город, обещавший сказку. Город, встречи с которым ждешь – ровно как и с героями полюбившегося романа. Джослин оставил родную Францию, чтобы найти себя здесь – на Бродвее, конечно, в самом сердце музыкальной жизни. Только что ему было семнадцать, и каждый новый день дарил надежду – но теперь, на пороге совершеннолетия, Джослин чувствует нечто иное. Что это – разочарование? Крушение планов? Падение с небес на землю? Вовсе нет: на смену прежним мечтам приходят новые, а с ними вместе – опыт. Во второй части «Мечтателей» действие разгоняется и кружится в том же сумасшедшем ритме, но эта музыка на фоне – уже не сладкие рождественские баллады, а прохладный джаз.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.