Властелин ночи - [63]

Уэйнрайт огляделся и заметил Рика, того служителя, с которым беседовал чуть раньше. Вероятно, он уже проводил гостью и вернулся к работе. Сменив непромокаемый плащ на белый жакет, он разносил гостям воду в стаканах.

Доктор продолжал улавливать обрывки разговоров.

– Я приехал сюда из-за камней в почках, но с тех пор выпил столько воды, что мои почки, должно быть, утонули. Я бы что угодно отдал за стаканчик бренди с содовой.

– …на будущий год собираются протянуть новую железнодорожную ветку от Брайтона…

– …участок идеально подходит для загородного дома…

Одежда доктора Уэйнрайта отяжелела от влаги. Он подошел к Рику и отвел его в сторону. Отражающийся от плиточных стен шум голосов надежно защищал их разговор от подслушивания.

– Вы слышали, что говорят про Брайтон и новую железнодорожную ветку? – спросил Рик.

– Мне сейчас не до этого. К нам заявились два полицейских из Лондона.

– Что?

– Они хотят побеседовать со всеми гостями. – Уэйнрайт передал Рику записку. – Ближайший поезд на Лондон отправляется через полчаса. Садитесь на него и отвезите это сообщение. Они пугали меня гневом премьер-министра. Посмотрим, как им понравится, когда эта угроза обернется против них.

В столовой Де Квинси с трудом взобрался на стул. Его короткие ноги не доставали до пола. Горящий камин не в силах был разогнать холод.

– Надеюсь, Томас, меню тебе понравится, – сказала Кэролайн, когда служанка поставила на стол блюдо, от которого поднимался пар. – В одной из твоих книг я прочитала, что ты, при всех проблемах с желудком, любишь вареный картофель с тонко нарезанной говядиной.

– Это правда, если мясо нарезано наискось, а не продольно.

– Наискось? – удивился Гарольд.

– Поперек волокон, – пояснила Эмили.

– Отчего же он так прямо не сказал? – Не одобряя пристрастия Де Квинси к лаудануму, Гарольд не видел ничего дурного в вине, которое потреблял за обедом в неумеренном количестве. Он сделал большой глоток и оглядел стол. – Что у нас тут? Тарелка с сыром? И все? Какой же это обед?

– Обед, который понравится нашим гостям, – ответила Стелла. – Особенно Томасу.

– Это ваши гости, а не мои.

– Гарольд, если вам не нравится обедать с нами, вы можете поесть у себя в комнате.

– И пропустить все то, что вы скажете обо мне?

Гарольд ткнул вилкой в кусок говядины и отхлебнул еще вина.

Стелла плеснула немного воды в картофель, размяла его, превратив в пюре, и поднесла ложку к губам мужа. Он несколько секунд подержал пищу на языке, а затем проглотил.

– Невероятно, – воскликнул Де Квинси.

– Доктор Уэйнрайт говорит, что некоторые движения мы совершаем рефлекторно, как, например, дыхание. Видимо, в случае с моим мужем и глотание происходит точно так же. Не знаю, как бы иначе я поддерживала в нем жизнь.

– Было бы лучше, если бы он умер, – заявил Гарольд.

– Как можно говорить такое о собственном отце? – укорила его Стелла.

– Посмотрите на него. Он же все равно что мертвый. Он не способен думать, не способен говорить, не способен слышать.

– Мы не можем знать наверняка, – возразила Стелла. Свет от канделябра мерцал на ее изящном лице и белокурых локонах. Зеленые глаза казались глубокими, как океан. – А что, если он все-таки слышит? – Она обернулась к Де Квинси и Эмили. – Я каждое утро читаю для него вслух не меньше часа.

– Вы можете читать хоть на санскрите, и вся разница будет в том…

– Гарольд, с вашего позволения, я хотел бы сказать, что сожалею о смерти вашего брата, – перебил его Де Квинси.

– Какого еще брата?

– Вероятно, старшего. Кэролайн рассказала мне о нем. Полагаю, он умер несколько лет назад, но мне по личному опыту известно, как тяжело переносить такое горе. Примите мои соболезнования.

– Благодарю вас.

– Если я правильно понял, он умер от брюшного тифа. Думаю, причина заключалась в грязной воде.

– Это случилось в Германии. Учитывая обстоятельства, этого и следовало ожидать, – сказал Гарольд. – Просто чудо, что я сам не заболел вместе с ним.

– Я всегда мечтал совершить путешествие в Германию, – признался Де Квинси. – Там есть одна гора под названием Броккен, на которой мне очень хотелось бы побывать. Люди наблюдали там гигантский призрак, но оказалось, что это была просто тень, которую наблюдатель отбрасывал на туман. И это невольно наводит на размышления, рождается ли действительность в нашем сознании или же существует независимо от него.

Гарольд смутился:

– Броккен? Никогда не слышал этого названия. Мы с братом жили в Хомбурге.

– Да, там есть казино и минеральный источник.

Гарольд открыл свою табакерку.

– Казино там действительно было.

– Вам знакомо имя Дэниел Харкурт? – спросил у него Де Квинси.

– Только из-за того, что вчера к нам приходил констебль и спрашивал о нем. Однако констебль не сказал, что особенного в этом человеке.

– Дэниел Харкурт – тот самый человек, которого убили в поезде в четверг вечером, – объяснил Де Квинси.

– По милости констебля мне пришлось дожидаться утренней газеты, чтобы найти там это имя. Ужасное происшествие. Скоро совсем не останется мест, где мы сможем чувствовать себя в безопасности.

– Полиция предполагает, что Харкурт направлялся в Седвик-Хилл, чтобы передать кому-то важные документы, – продолжал Де Квинси. – Вы не ожидали в тот день никаких гостей?