Властелин мира - [9]

Через полчаса ходьбы подъем сделался так крут, что пришлось сворачивать то вправо, то влево и удлинять путь бесконечными обходами. Идти по ущелью становилось решительно невозможно. Приходилось цепляться за траву, ползти на коленях, и при таких условиях немыслимо было успеть взобраться на вершину до захода солнца.

— Честное слово, — воскликнул мистер Смит, переводя дух, — теперь я понимаю, почему ни один турист не поднимался на Грейт-Эйри!..

— Да, — ответил я, — хлопот будет много, а чего мы добьемся, еще неизвестно! И если бы у нас не было особых причин во что бы то ни стало довести нашу попытку до конца…

— Верно, — согласился Гарри Горн. — Мы с товарищем несколько раз взбирались на вершину Блек-Доум, но никогда не встречали таких трудностей, как здесь.

— Эти трудности могут превратиться в непреодолимые препятствия, — добавил Джеймс Брук.

Теперь нам надо было решить, с какой стороны искать обходный путь. Справа и слева поднимались густые чащи кустов и деревьев. Конечно, правильнее всего было поискать менее крутых склонов. Может быть, если мы минуем опушку, нам легче будет идти по лесистым откосам? Во всяком случае, нельзя брести наугад. К тому же не следовало забывать, что восточные склоны Голубых гор неприступны на всем протяжении, так как они спускаются под углом около пятидесяти градусов.

Самое лучшее было положиться на опыт наших проводников, в особенности на чутье Джеймса Брука. Этот славный малый в ловкости не уступал обезьяне, а в проворстве — пиренейской серне. К сожалению, мы с Элиасом Смитом не всегда могли бы отважиться пролезть там, где пролезал этот смельчак.

Впрочем, я надеялся не отстать от него, так как привык лазить и люблю физические упражнения. Я твердо решил, что пройду всюду, где пройдет Джеймс Брук, хотя бы мне пришлось несколько раз сорваться. Иначе обстояло дело с мэром Моргантона, — он был постарше, менее вынослив и чувствовал себя не так уверенно. До сих пор он изо всех сил старался не отставать, но временами начинал пыхтеть, как тюлень, и я заставлял его перевести дух.

Короче говоря, мы убедились, что подъем на Грейт-Эйри потребует больше времени, чем можно было ожидать. Мы предполагали добраться до верхних утесов часам к одиннадцати, а теперь нам стало ясно, что даже в полдень мы будем от них на расстоянии нескольких сот футов.

Около десяти часов, после неоднократных попыток отыскать более сносный путь, после многочисленных обходов и возвращений, один из проводников подал нам знак остановиться. Мы достигли верхней границы лесистого пояса, и деревья, которые росли здесь реже, теперь не закрывали от глаз первую скалистую гряду, окружавшую Грейт-Эйри.

— Фу! — отдувался мистер Смит, прислонившись к толстому стволу латании.

— Право, я бы не прочь остановиться ненадолго, немного отдохнуть и даже перекусить.

— Но не больше чем на часок, — ответил я.

— Да, наши ноги и легкие хорошо поработали, теперь очередь за желудком!

Мы все согласились с этим: нужно было восстановить свои силы. Скалистая гряда, по которой предстояло взбираться на Грейт-Эйри, не представляла ничего утешительного. Над нами возвышался один из тех голых склонов, которые местные жители называют «лысинами». Между отвесными скалами не было заметно никакой тропинки. Наши проводники призадумались.

— Подниматься будет нелегко, — сказал Гарри Горн своему товарищу.

— Если это вообще возможно, — ответил Джеймс Брук.

Такое предположение сильно маня раздосадовало. Если придется вернуться, даже не добравшись до Грейт-Эйри, значит моя миссия потерпит полную неудачу, не говоря уже о том, что я не смогу удовлетворить свое любопытство, и мне просто стыдно будет показаться на глаза мистеру Уорду!

Открыв охотничьи сумки, мы подкрепились холодным мясом и хлебом и отпили немного из фляжек. Окончив завтрак, который продолжался не более получаса, мистер Смит поднялся, готовый продолжать путь.

Джеймс Брук пошел первым, а мы последовали за ним, стараясь не отставать.

Продвигались медленно. Наши проводники не скрывали своего замешательства, и Гарри Горн пошел вперед, чтобы выбрать направление.

Он отсутствовал минут около двадцати. Вернувшись, он указал на северо-запад, и мы отправились дальше. С этой стороны на расстоянии трех-четырех миль возвышался Блек-Доум. Подниматься на эту вершину, как уже говорилось, было бы бесполезно, потому что рассмотреть оттуда котловину Грейт-Эйри нельзя даже в сильную подзорную трубу.

Мы шли с трудом, медленно пробираясь по скользким откосам, кое-где поросшим редкой травой и кустарником. На высоте около двухсот футов наш вожак остановился перед глубокой выбоиной: почва здесь была разрыта, кругом валялись вывороченные корни, поломанные ветви, раздробленные камни, как будто по этому склону низвергалась лавина.

— По-видимому, именно здесь скатилась огромная скала, обвалившаяся с Грейт-Эйри, — заметил Джеймс Брук.

— Несомненно, — ответил мистер Смит, — и я думаю, что лучше всего идти по следу, который она проложила при своем падении.

Мы выбрали этот путь, и правильно сделали. Нога опиралась на неровности, прорытые глыбой. Подниматься стало легче: мы шли теперь почти по прямой линии и около половины двенадцатого достигли верхней границы «лысины».