- Хорошо, ваше высочество, а если прошел бой и людей во взводе осталось менее двенадцати человек. Как тогда делить на отделения? - коварно спросил Данилович
- В этом случае разбивка на отделения не производится, - среагировал Николай.
- Отменно, ваше высочество, Московский 65-й пехотный полк может гордиться своим шефом, - вполне человеческим языком заговорил Данилович.
Они шли по аллее к парадному входу Аничкова дворца, наставник вещал о роли и значении устава в жизни армии, и Историк думал, что в сущности для счастья человеку надо немного. Тем более военному. Паёк и знание устава. У гражданского еще какие-то мысли возникают может, а у военного просто времени на них нет. Начальство задрачивает. Вот креатура Александра 2 генерал Данилович в качестве военного наставника для Николая Александровича. Конечно, навязанная кандидатура восторгов у царственной семьи не вызывала. Мария Федоровна запросто тыкала Григорию Григоровичу Гошей, Александр Александрович особо не жаловал, сын так вообще от старикана на первых порах сбегал и особо не слушал, имитируя внимание. Ситуация, в общем, ни царь, ни псарь не жалует - а службу нести надо. В том числе следить за Николаем, читать мораль о высоком долге, а потом докладывать вышестоящим о проделках Великого князя.
Понятно почему, после завершения обучения Николай 2 вычеркнул Даниловича из своей жизни.
- Взгляд у него еще маньяческий, - подсказал Химик, - такие, знаешь, глаза убийцы. Мало кому это нравится.
- Ах-ха-ха, Данилович - тайное оружие Александра 2, Педагог-киллер, - рассмеялся Историк, - диссертация на эту тему стала бы самой скандальной после "Проблем объективности...", на самом деле Данилович, как генерал ни разу не боевой, вся его карьера - сплошное учительство и заведование учительством. А в учителях у Второй военной гимназии, например, сам Чернышевский отметился как преподаватель словесности. За такими вольнодумцами глаз да глаз нужен, там он и натренировал свой взгляд.
- Интересная версия, - схохмил Химик, - проверять я ее, конечно, не буду.
- Нет, ни союзником Николая, ни другом, Данилович никогда не станет. Но надеюсь у него хватит ума не становиться его врагом, - у людей около трона на это чутье. В противном случае... Комнаты Даниловича напротив игровой - он уязвим как никто другой в этом дворце, - высказался Историк.
- Аминь, - подытожил Химик.
***
Был у Историка один пунктик - давать явлениям в качестве характеристики первую же пришедшую на ум букву, а отталкиваясь от нее слово. Н - непоседа.
Так окрестил про себя Историк с первого взгляда, теперь уже свою мамку, датскую принцессу Дагмар, в православии Марию Фёдоровну. Которая, неожиданно, сама спустилась из своей половины четвертого этажа Аничкова дворца в столовую к детям. В большинстве случаев она просто давала звонок и дети заваливалась на её половину сами.
Мария Фёдоровна нравилась всем. Принценяшка. Вся такая воздушная, в завитушечках, глазки блестящие, нрава веселого - это потом её назовут "Гневной". Ну да, в России жить - по волчьи выть.
Обед, накрытый на детской половине, в столовой, состоял из пяти блюд: суп раковый, пирожки из семги, зелень, - хм, что за зелень? - спросил несознательный Химик и Историку пришлось взять в руки меню - оказалось спаржкой с голландским соусом, жаркое с салатом и клюквенная пастила.
- Стоматология и в следующем веке будет дном, - заявил Химик, - никакой пастилы.
- Ты меня за совецку власть не агитируй, - сказал Историк, имитируя деда Щукаря - лиходеям в белых халатах я живым не дамся.
Её императорское высочество осветило и освятило своим присутствием как раз в этот момент, торжественно неся в руках какую-то бумажку.
- Приказ о повышение оклада Великому князю Николаю Александровичу в связи с успешным окончанием начальных двухгодичных курсов математики? - предположил Химик
- Не, это сладкое вместо пастилы, - сдедуктировал Историк, - письмо папеньки с фронта. Видимо, вчера как раз после молитвы фельдъегерь доставил. Или с утра.
В целях конспирации, он с не менее пафосным криком "Мамочка!" подбежал к Марии Фёдоровне вслед за Жоржиком, но зарываться с восторженными соплями в голубые рюшечки пышного платья не стал, скромно уткнувшись в цесаревнину подмышку.
Я у мамки умный, взрослый и ответственный - говорила всем эта роскошная композиция. На Марию Фёдоровну это повлияло концентрацией эйфории в её голосе при чтении письма. Не то чтобы папка писал: вода тёплая, турок нагибаем - давайте к нам купаться, но - Карс в наших руках и Кавказская армия продолжает свое победоносное шествие плюс кучу бытовых подробностей вроде заказать колокола для болгарских деревень, теплые вещи, что фельдъегеря справляются с письмами куда быстрее его адьютантов, и как он скучает по жене и детям.
- Кстати, - вспомнил Химик, - там в Манежной подарок стоит для тебя с турецкого фронта от дяди Володи.
- Небось зверь какой-то, в жизни к нему не подойду - открестился Историк, - Владимир Александрович мог запросто подшутить над сыном брата, который в детстве его бывало поколачивал.
- Ну, - сказал Химик, - такой себе жеребец, здоровый и мохнатый. Ахтырские гусары привели после стычки с турками. Ты ему даже имени не дал еще.
