Власть змеи - [88]

Ужасен был этот путь под древним кладбищем с призраками! Наверное, так чувствовала себя умершая душа, направлясь глубоко под землю к легендарному адскому городу Дису, окруженному железной стеной, раскаленной докрасна от вечного пламени... И меня, наверное, тоже ждет плачевная участь в конце этого туннеля!

Наконец я вышел в пещеру с высоким потолком, смутно освещенную факелами, торчащими в специальных гнездах на стенах. Невдалеке горело более яркое пламя, и я замер, уставившись на алтарь.

Алтарь был вырезан из прекрасного мрамора и представлял собой глобус. На его глянцевой поверхности я легко различил контуры Африки, Евразии и обеих Америк. Остальная часть была залита чем-то темным, словно по нему к полюсу бежали ручейки грязной жидкости. Похоже, я знаю, что это за жидкость...

Пещера оказалась пуста, в стенах ее зияло несколько входов в туннели. Я сказал, что пещера была пуста... но это было не так. Тут имелся владелец. Позади алтаря вздымалась высокая, до самого потолка, статуя. Огромная, чудовищная, она изображала кого-то черного, уродливого, присевшего на корточки и совершенно отвратительного, с плеч его свисало два больших крыла, похожих на крылья летучей мыши. Это был не человек и не зверь, но соединял в себе природу обоих. Его тело покрывали косматые волосы, кривые козлиные ноги заканчивались копытами, как у животного.

Длинные руки были гладкие и черные, с сетчатым узором, словно у ящерицы, они, казалось, извивались, словно змеи. А голова... О, боже! Ужасная, ужасная голова! Она была самым чудовищным из всего! Потому что на грубом, уродливом, омерзительном теле сидела голова ангела!

Тонкие черты лица, словно вырезанные из слоновой кости, показались мне необычайно прекрасными. Как я могу описать неземную красоту этого лица? Это были небеса, сомкнувшиеся с адом... Ариэль и Калибан... смесь ангела и грязного демона!

Пламя на алтаре вспыхнуло ярче. Казалось, оно что-то зашептало. С внезапным страхом я шагнул назад.

И тут пещера внезапно вспыхнула у меня перед глазами, и я полетел в пропасть вместе с осколками мира!

Не могу сказать, сколько времени я провел без сознания. Пульсирующая боль в основании черепа напоминала об ударе, срубившем меня. Я проклинал себя, слепого, беспечного дурака. Как я могу теперь помочь Сандре, связанный и совершенно беспомощный среди безумных сатанистов?

Я лежал у стены. Пещера теперь была ярко освещена десятками факелов, бросающих сердитые красные отблески по стенам. Пещеру наполняла толпа — та самая толпа, что гналась за мной. Но теперь они не обращали на меня внимания. Глаза всех были устремлены на алтарь и статую Люцифера за ним. Невдалеке я увидел Сандру, тоже связанную. Верхняя одежда была с нее сорвана, и во мне стал расти красный гнев, когда я заметил похотливые взгляды, которые бросали на нее собравшиеся. Но никто к ней не лез, и хотя бы за это я был им благодарен.

Голоса вскоре смолкли. Лица нетерпеливо повернулись к алтарю, тишина воцарилась в пещере. Перед идолом встал человек в черном, свободном одеянии. На голове была странная маска — трехлицая, и каждое лицо, похожее на остальные, было красивым и мертвенно бледным, как лик трупа. С дрожью я признал в них голову Люцифера Данте — адскую Троицу и из мифологического Евангелия Никодимуса. Жрец воздел вверх руки, и из толпы послышался шепот:

— Харр! Харр! Аве, Сатана — Саббат!..

Потом заговорил жрец. Голос был знакомым, но я никак не мог его узнать. Очевидно, он был намеренно искажен. Раздались звучные слова на латыни — молитва, древняя, древняя молитва Злу. Скандирование росло. Собравшиеся по очереди проходили вперед и бросали перед черным алтарем деньги и драгоценности. Наконец, когда выросла приличная кучка, скандирование смолкло.

— Вы отдали десятину Владыке, — провозгласил жрец. — Вы отдали ему должное. Но он все равно не рад. Убит один из вас, дорогой Темному. Предательски убит.

Я увидел взгляды, которые собравшиеся украдкой бросали друг на друга.

— Он не может обрести отдохновение. Он восстал и бродит среди нас. Черное предательство проникло в легионы Сатаны, и Он отвернет свой лик до тех пор, пока не будет найден убийца. И вурдалак станет ходить по ночам...

Его прервали. Какой-то человек вскочил на каменный выступ у стены.

— Фрэнк это сделал! — закричал он. — Я видел, как той ночью он вернулся в город...

Кто-то закричал, возникла короткая сумятица. Но она тут же улеглась, и двое вытащили вперед задыхающегося молодого человека с побелевшим лицом — того парня, с которым я разговаривал в магазине старого Эбби Линка. В его глазах метался ужас. Мужчины бросили его на пол перед алтарем.

— Прекрасно, — заговорил жрец с злорадным торжеством в голосе. — В течение многих дней вы бросали вызов Владыке, предоставляя место в ваших рядах предателю. Но теперь вы свободны... Скоро, очень скоро станете свободны!

— Да будьте вы все прокляты! — задыхаясь, закричал парень, вставая на ноги. — Я никогда не хотел заниматься этим! — прорыдал он со страхом и гневом. — Конечно, это я убил Джозефа Бентли. Я узнал, что это он был жрецом, и подумал, что если я его убью, то смогу сбежать из этого... этого... — он не мог закончить, на его лице появилось выражение загнанного животного.