Власть пришельцев - [14]

Он метнулся к ближайшему электротакси и швырнул горсть мелочи в приемное отверстие. Дверца распахнулась, и когда автомат рассортировал монеты, заурчал мотор.

Генри вскочил в кабину и подогнал машину к Сирене.

— Залезайте!

Один из зевак рассмеялся. Генри сердито взглянул на него, закрыл дверцу и вывел такси на шоссе.

— Плохи дела, — сказал он чуть погодя. — Мы перекрыли дороги.

— Мы?

— Революционеры. — Вы понимаете, что это такое?

— Вы один из них? — она была явно поражена. — Тогда почему…

— Это длинная история. Мы должны где-то остановиться, пока не кончится эта неразбериха. До темноты нам не удастся покинуть город.

Он оглянулся. Погони не было.

— Пристегните чулки. Мы должны быть готовы ко всему.

— Хорошо, Ричард.

Загорелась контрольная лампочка. Ого, осталось всего две минуты, чтобы найти стоянку. Он подъехал к тротуару. На счетчике стоянки появился красный флажок.

— Проклятье! Часовое ограничение. Слишком мало, — он вытащил из кармана доллар. — Дешевле оставить машину, но тогда мы снова окажемся на улице. Лучше остаться.

— Вы объясните мне? — спросила Сирена, потянувшись к счетчику.

— На Земле всегда приходится платить слишком многое за слишком малое, — ответил он. — Это довольно старый дорожный счетчик. Вы бросаете монету и нажимаете ручку. Если деньги фальшивые или в том случае, если вы остаетесь на стоянке дольше положенного времени на две минуты, в полиции прозвенит сигнал тревоги. Счетчик не примет платы до тех пор, пока машина не съедет со стоянки — это сделано для того, чтобы предотвратить непрерывную стоянку. Сейчас такие счетчики почти не применяются, мало кому в наше время нужны личные автомобили. Но здесь старый город.

Немного помолчав, он добавил:

— Такие счетчики — часть моего прошлого.

Он нажал на ручку, флажок и деньги исчезли. Стрелка установилась на делении в один час, счетчик затикал.

— Проклятая инфляция, — буркнул Генри. — Никогда не получишь полных сто минут за доллар!

— Инфляция?

— Это когда вещи стоят все дороже, а деньги стоят все дешевле. Когда пришли кэзо, инфляция кончилась, но это старый счетчик, он работает по прежним ценам.

— А мы не могли бы отъехать, когда кончится срок, и снова занять стоянку?

— Придется, наверное. Но это увеличит риск — нас могут скорее обнаружить. Не у каждого человека есть столько денег. Их нельзя расходовать слишком широко. Сейчас не то время, но мы воспользуемся старой уловкой: сделаем вид, что влюблены. Вы понимаете?

— Нет, Ричард. Он пожал плечами.

— Наверное, у вас, у победителей, все по другому. Она так быстро повернулась к нему, что парик слегка сполз с ее головы.

— Вы сказали — Победителей? О, вы имеете в виду кэзо…

— А разве есть еще другие? — разозлился он. — Мы осваивали космос, распространялись во Вселенной, пока не наткнулись на кэзо. Когда мне было восемь лет, я мечтал стать охотником на пограничной планете. Каждый месяц открывались новые миры, и некоторые из них были пригодны для жизни. Наши желания были безграничны. И тут…

— Да! — горько сказала она.

— Что вы можете знать об этом? Как вы можете понять сладость свободы, если вас никогда не лишали ее? Разве вас когда-нибудь отдирали плачущей от дорожного счетчика, вроде этого? Теряли ли вы своих близких? Извивались ли под пятой завоевателей?

— Сюда идут, Ричард, — сказала она. — Я должна молчать?

Он обернулся. По тротуару шли трое мужчин с автоматами. Он не узнал их, и это было странно, потому что он знал большинство революционеров этого района. Но и многие из них знали его.

— Лучше я отвернусь, — сказал он. — Иначе, если меня узнают, мне придется выбирать между их жизнями и вашей.

— Да, Ричард.

— Придется поцеловать вас. Поверьте, мне это стодь же неприятно, как и вам.

Он склонился над ней так, чтобы оказаться спиной к идущим. И только тут обнаружил, что у нее голубые губы. Он забыл разыскать для нее губную помаду!.

Ее горячие губы напомнили ему, что у кэзо температура тела на несколько градусов выше. Крем уже кое-где начал сползать с ее лица… Так они и сидели, пока трое с автоматами не прошли мимо.

По крайней мере, можно было отодвинуться. Его лицо было так же горячо, как ее.

— Вы целуетесь, как землянка, — удивленно сказал он.

— Спасибо, Ричард, — она не переменила позы.

— Что вы там делаете у себя на Кэзо? Откладываете яйца?

Она не сочла этот вопрос неуместным.

— Нет, Ричард. Как и люди, мы рожаем.

— Как женщины? Но как же вы их кормите?

— Мы снабжаем их полупереваренной пищей, как это делают ваши пчелы. У нас тоже есть семьи. И вообще мы во многом похожи на вас.

— За исключением того, что вы хозяева, а мы рабы! Она нахмурилась.

— Вы не понимаете, Ричард. Не в этом смысле.

— А в каком? Против чего мы сейчас восстали? Думаю, что вы еще не готовы узнать все, Ричард.

Генри покачал головой.

— Мне было девять лет, когда на Землю пришли захватчики. Мы только-только узнали о существовании Кэзо, а через год после первого контакта с ними наш флот потерпел поражение, и наше правительство отдало планету пришельцам. Властители спустились на наши города. Их корабли были не больше и не лучше наших, но они победили нас. Мой отец был капитаном — он исчез.