Власть приоритетов - [11]

– Не хочу быть банальным, но это моя работа, сэр. Я думаю, вы можете на меня положиться.

– Вот и прекрасно. Все необходимые материалы вы сможете получить у мистера Хетчкинса сегодня же. В средствах я вас не ограничиваю, если, конечно, вы не решите купить для этого атомную субмарину, ха-ха.

– Ха-ха, – вежливо подхватил Томпсон, – ну разве что баллистическую ракету, ха-ха-ха.

– Да, – посерьёзнев, вспомнил Кун, – поскольку ваша миссия будет, говоря шпионским языком, нелегальной, то вы не сможете воспользоваться там помощью нашего представительства, вы понимаете?

– Конечно, сэр, понимаю, – мгновенно подтянувшись, ответил Роберт.

– Но я дам вам там контакт. Это будет некто мистер Шапиро, Александр Шапиро. Это наш финансовый офицер. Он вам поможет, чем сможет, но, само собой, он не в курсе. И заодно, я вас попрошу, присмотрите внимательно за этим мистером – там недавно был с ним какой-то инцидент, и он даже пострадал. Какие-то террористы, что ли. Тёмная история, он не захотел нам о ней подробно рассказывать. Вы, пожалуйста, уточните детали, Роберт. Вам всё понятно?

– Разумеется, сэр. Разрешите начать выполнять задание?

– Начинайте, Томпсон. И ещё, чуть не забыл… Это будет для вас просто… Соберите там максимум материалов о некой «Концепции общественной безопасности» и о новом славянском увлечении – волхвах, их старинных колдунах. Первичный материал о них вы легко сможете найти в интернете. Мы, разумеется, в курсе происходящего, но есть мнение, что эти, на первый взгляд безобидные, игрушки могут вдруг превратиться в угрожающую дубину. Особенно при помощи интернета. Как вы понимаете, меня, в общем, интересуют люди, которые за всем этим стоят…

– Без проблем, сэр!

– Надеюсь, что да. Идите, Роберт, и да поможет вам Бог!

– До свидания, сэр!

После ухода агента Сэмюель некоторое время ещё посидел, достал сигару из хюмидора, повертел её в руках, понюхал, шевеля губами и рассматривая внутренние горизонты, а потом, отложив в сторону, подвинул к себе клавиатуру личного компьютера, набрал необходимый код, открыл специальную почтовую программу и отправил короткое сообщение: «Я начал»…

Глава 4. Хрюндель, но не друг Масяни

Игорь Аронович Славутский, более известный среди учащихся лицея, да и части учителей, как Хрюндель, никак не мог налюбоваться на свою новую машину. Красавица «Альфа-Ромео» была куплена совсем недавно, по случаю кризиса по очень хорошей цене, а потому любима была вдвойне – как молодая и красивая жена папой-олигархом. Хищные, где-то агрессивные, но, в то же время, плавные и гармоничные обводы достойно дополнялись мощным и приёмистым двигателем, а комфортный салон придавал этой красавице свойства почти стопроцентной идеальности. Красный лак кузова выгодно оттенялся серебристыми деталями дверных ручек и решётки. Ну, просто сказка, а не машина! Жаль только, застраховать ещё не успел, но сегодня и этот неприятный вопрос должен решиться. Хрюндель ещё раз с удовольствием выглянул в окно, чтобы подогреть возникшее в душе ощущение счастья, а потом, нехотя отвернувшись, вернулся к рабочей рутине.

Директором лицея Славутский стал, можно сказать, случайно. До этого он был вполне довольным жизнью подающим надежды финансовым аналитиком одной из многочисленных брокерских контор. Но папа, который ещё несколько лет назад, вместе с первыми грустными новостями от родни из Америки, получил понимание, что надвигается что-то очень нехорошее, настоял на переходе сына на другую, менее рискованную работу. Использовав все свои немалые связи, папа нашёл для Игоря Ароновича новую, весьма непыльную работёнку – освободившееся место директора в одном из самых престижных платных лицеев Москвы. Сначала сын упирался, не понимая, зачем ему менять весьма прибыльную работу на какую-то хрень, но тут неожиданно вмешалась мама, а вот ей-то отказать он уже не мог.

Впрочем, новая работа оказалась, на удивление, вполне приемлемой. Старый директор, заслуженный учитель СССР, сумел создать действительно высококлассное учебное заведение – со строгими правилами и уже оформившимися традициями. Кроме того, почти все учителя были фанатами своего дела, а завучи строго следили за порядком, так что делать почти ничего не приходилось, кроме как важно раздувать щёки и делать вид во всём разбирающегося мудрого руководителя, который даёт своим подчинённым необходимую свободу действий. На самом деле Хрюндель ничего не понимал в педагогике и учебном процессе, но у него хватало ума в это не лезть. Зато он очень хорошо разбирался в деньгах, а потому всего за полтора года «работы» сумел удвоить своё пусть и небольшое, но радующее его самого состояние. Многие родители были готовы благодарить директора за правильно выставленные оценки и помощь в поступлении либо в сдаче экзаменов, а Хрюндель сумел создать свою команду из не совсем принципиальных педагогов (таких, правда, в лицее было совсем немного), чтобы денежный поток стал пусть и не бурной рекой, но вполне живым горным ручейком, и чтобы при этом не возникало никаких трудностей с органами, ответственными за пресечение подобной деятельности. Вот только оставшиеся честными учителя, а главное, ученики, довольно быстро раскусили истинную природу «благородного» поборника детского образования и дали ему не совсем приятную кличку «Хрюндель», уж больно её обладатель внешне напоминал худого свина, к тому же отличающегося повышенным сладострастием, как и его мультяшный тёзка. Уже несколько смазливых и не очень озабоченных целомудрием учениц-старшеклассниц поменяли свою благосклонность на хорошие оценки в табелях, а ведь были ещё и отношения с биологичкой… Вот такая, блин, музыка…