Власть полынная - [3]
Великий князь чуть отстранился от жены и улыбнулся:
— А ты не забыла, как я уже в шестнадцать сыну нашему Ивану отцом стал?.. Смекаешь, зачем я сейчас речь с тобой, Марьюшка, завёл?
Княгиня, потупив голову, молчала.
— Я, Марья, не о себе мыслю, о великом княжестве Московском заботы мои. Сама ведаешь, пока невелико оно, да и то братья норовят его по уделам разорвать. А что его делить, коли границы на севере к княжеству Тверскому примкнули, на юге до земель рязанских, на востоке до Волги, на западе до земель новгородских касаются. А новгородцы, аль нам то неведомо, к Литве льнут. Им, вишь, торговлю с союзом ганзейских городов[1] подавай. Поверь, Марьюшка, настанет день, когда укорочу я руки Новгороду Великому и удельные княжества заставлю склониться перед Московской Русью. Станут они у меня служилыми князьями. После смерти отца твоего брат твой Михаил тоже к Литве потянул! Не доведи Бог до беды…
Потёр лоб великий князь, будто вспоминая.
— Так о чём я? Да, о сыне нашем, Марьюшка, об Иване. Пока юн он, и в делах, и в поступках не муж, а отрок. Но пора ему в разум входить, в дела вникать, борозду государственную распахивать нам вместе. Потому пусть бояре ведают, что Иван со мной на великое княжение сядет. Как отец мой, князь Василий, меня при себе держал, так и я Ивана подержу.
К чему так, спросишь? А к тому, княгинюшка, что слишком много завистников на княжество Московское. Начиная с братьев моих, что Андрей, что Борис. На своих уделах сидят, а на мой стол рот разевают. У Юрия, брата моего старшего, детей нет, уделы его Дмитров, Можайск, Серпухов, но ему всё мало. Москве бы города свои завещал, ан нет… Да и мать моя, престарелая вдовая княгиня, как появлюсь в её светлице, плачется на бедность братьев моих. Не доведи Господь, что со мной случится, обидят они сына нашего Ивана. А коли я его великим князем нареку, никакая собака не посмеет куснуть.
А уж недругов князей удельных у нас предостаточно. На Москву многие из них зарятся. Какие к Литве льнут, подобно Новгороду, спят и видят себя под великим князем литовским, а иные ещё паче, не прочь с германцами познаться, им руку протянуть. Того невдомёк им, что татары почитай три века на Руси хозяйничают, и, коли не дать им отпор, русскому люду ещё многие лета под их нагайками ходить…
Почувствовав горячую ладонь Марьи на своей руке и услышав её тихий голос, великий князь вздрогнул.
— Князюшка мой Иван Васильевич, там, в Твери, я сердце тебе отдала, в дела твои уверовала. Ныне, на закате дней моих, ведаю: княжество Московское в руках твёрдых. Пусть же сын наш Иван, хоть он и молод, будет крепкой опорой во всех делах твоих и помыслах. Но береги его…
Марья передохнула, перекрестилась. Попыталась опуститься перед великим князем на колени. Иван жену подхватил, легко поднял, уложил в постель, поцеловал. Ни слова не сказав, вышел. В горле ком застрял. Пока шёл назад, дороги не видел. Девки-холопки плошки жировые зажигали, их тусклый свет в высоких серебряных поставцах выхватывал малые и большие сундуки, всякие столы и столики, костью изукрашенные, лавки вдоль стен, покрытые цветастыми холстами. На мужской половине на колках[2] сабли были развешаны, луки с колчанами, по стенам трофеи охотничьи: ветвистые рога лосей, клыкастые головы кабанов и свирепых туров. Лавки застланы разными шкурами. А посреди просторной горницы разбросаны медвежьи полости.
Великий князь вошёл в свою опочивальню. Боярин-постельничий свечу засветил, помог разоблачиться. Иван Васильевич улёгся на широкую лавку, но долго не засыпал, всё ворочался. Воспоминания опять нахлынули, и всё из далёкого прошлого.
Про день сегодняшний подумал, про разговор с Марьей. Пусть он будет ей утехой…
Поднялась Москва над всеми городами русскими. Встала из лесов стенами кремлёвскими, церквами, хоромами боярскими, посадами ремесленными. И ни Батыево разорение, ни набег татарского царевича Дюдени не остановили её роста.
Легла Москва в междуречье Оки и Волги, на перекрёстке больших торговых путей. Проходили через неё заморские товары с Балтики; в Великий Новгород — рязанский хлеб; из Крыма по Дону плыли гости из Сурожа и Кафы. Торговали купцы в московском Зарядье диковинными итальянскими и греческими, византийскими и персидскими товарами. Знали путь на Москву гости из Орды и Самарканда. От той торговли ещё больше богатела Москва, крепли её связи с другими русскими княжествами.
Поднималась Москва, поднималось и Московское княжество. От ордынского разорения бежали в Московию из других княжеств умельцы-ремесленники, купцы, воины, трудолюбивые пахари. Прочно оседали на земле, наполняли богатствами казну московского князя …
Крепла и ширилась Московская Русь.
Пятнадцатое лето пошло княжичу Ивану. Он крепкий, рослый, в кости широк: в отца. А волосы материнские, русые, густые, и глаза её, большие, серые.
Иван Москву с детских лет любил. Китай-город и Зарядье: улицы сплошь запутанные, площади торговые, слободы ремесленные, церкви многочисленные, бревенчатые, огороды и посады.
Всё это нагромождение построек с хоромами боярскими, с мастерскими и избами жалось к Кремлёвскому холму, обнесённому ещё со времён князя Дмитрия Донского каменной стеной с башнями и воротами, кованными медью.
Русь начала XVI века. Идет жестокая борьба за присоединение к Москве Пскова и Рязани, не утихает война с Речью Посполитой. Суров к усобникам великий князь Московский Василий III, и нет у него жалости ни к боярам, ни к жене Соломонии — в монастырь отправит ее. Станет его женой молодая Елена Глинская — будущая мать царя Ивана Грозного…Блестящий и пронзительный в своей правдивости роман от мастера исторического жанра!
Роман посвящен времени княжения Ивана Калиты - одному из важнейших периодов в истории создания Московского государства. Это третья книга из серии «Государи московские», ей предшествовали романы «Младший сын» и «Великий стол».
О жизни и деятельности младшего сына великого князя Александра Невского, родоначальника московских князей и царя Даниила Александровича (1261–1303) рассказывают романы современных писателей-историков Вадима Каргалова и Бориса Тумасова.
Романы Н. Алексеева «Лжецаревич» и В. Тумасова «Лихолетье» посвящены одному из поворотных этапов отечественной истории — Смутному времени. Центральной фигурой произведений является Лжедмитрий I, загадочная и трагическая личность XVII века.
Нигилисты прошлого и советские историки создали миф о деспотичности, и жестокости Александра II.В ином свете видят личность царя и время его правления авторы этого тома.Царь-реформатор, освободитель крестьян от крепостной зависимости – фигура трагическая, как трагичны события Крымской войны 1877 – 1878 гг., и роковое покушение на русского монарха.В том вошли произведения:Б. Е. Тумасов, «ПОКУДА ЕСТЬ РОССИЯ»П. Н. Краснов, «ЦАРЕУБИЙЦЫ».
Роман современного писателя-историка Б. Тумасова рассказывает о жизни и судьбе князя Ивана Иоанновича (1458-1490), прозванного "Молодым", сына и соправителя великого московского князя Ивана III Васильевича. Если бы загадочная смерть не прервала в возрасте 30 лет жизнь молодого князя, в истории Руси никогда не появились бы страшные страницы тирании Ивана Грозного.
Иван Стаднюк — автор известных книг «Люди с оружием», «Человек не сдается», «Люди не ангелы».Первая книга романа «Люди не ангелы», вышедшая в «Молодой гвардии» в 1963 году, получила признание критики и читателей как талантливая и правдивая летопись советского поколения украинского села Кохановки, пережившего годы коллективизации и подъема, а также репрессии, вызванные культом личности, но не поколебавшие патриотизма героев.Во второй книге романа «Люди не ангелы» Иван Стаднюк также художественно и правдиво прослеживает послевоенные судьбы своих героев и современные перемены в жизни села Кохановки.
Младший брат известного государственного деятеля XVI века Алексея Адашева Даниил участвовал в Казанских походах, командовал передовым полком в ливонской войне, отражал набеги крымских татар. Однако судьба храброго воеводы оказалась трагичной: когда гнев Ивана Грозного внезапно обрушился на бывшего фаворита, Даниил вместе с братом сложил голову на плахе…Одному из крупнейших военачальников XVI века, участнику Ливонской войны и войн с крымскими татарами, воеводе Даниилу Фёдоровичу Адашеву (?–1561) посвящён новый роман известного писателя-историка А. Антонова.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.