Власть нулей. Том 1 - [11]
Ещё в середине девятнадцатого века крупные европейские столицы, такие как Париж и Лондон тонули в навозе. Это было страшно! Если вы видели в Русском музее картину Андрея Рябушкина «Московская улица XVII века», не думайте, что там изображена наша традиционная расейская грязь, распутица, а в Европах-то куда как чище. Как бы не так. Там точно так же чапали по раскисшему навозу выше щиколотки. В него накиданы толстые брёвна, чтобы пройти, но даже это не помогает. Не спасают и дощатые настилы. Тротуары потому и возникли в виде возвышения над уровнем проезжей части, чтобы навоз не затекал на них.
Ошибка думать, что самой грязной была Россия – многие россияне сами обожают этот образ немытой России. Ходят немытые, нечёсаные и бубнят: «А чаво? У нас же традициё такое». Даже власти этот принцип исповедуют, лишь бы не тратить бюджет на строительство нормальных дорог и мытьё улиц: «Мы же самая грязная страна! Это все знают, а вы всё никак привыкнуть не можете. Зато великая». Основная грязь кишела в Европе, которая уже в Средние века была перенаселена и жестоко страдала от антисанитарии. Это выражалось в страшных эпидемиях чумы и холеры. Россия по сравнению с плотностью населения во всём мире фактически и не заселена. Какие-то 150 миллионов. В Бангладеш столько же, в Японии народу больше. Вы на карту мира посмотрите, где там этот Бангладеш и Япония? Их не видно даже. А рядом громада России, почти пустая. Конечно, грязи хватает, но не так критично.
В Европе уже в позапрошлом веке города стихийно разрастались, поэтому навоза в них становилось всё больше и больше. Транспортные и грузовые перевозки в столицах осуществляли десятки тысяч лошадей. Он был повсюду, стоял на улицах, стекал с каналы, его размывало дождями, испарения и едкая вонь пропитывали собой всё. Тротуары и проезжая часть были засыпаны сеном, чтобы впитать хотя бы часть смрада и жидкости. Когда появилось кино и стали снимать исторические фильмы, там этот аспект не был отображён, потому что жителям двадцатого века трудно представить такое. А учёные того времени разрабатывали специальные проекты, приглашались лучшие умы, которые должны были решить уборку навоза с улиц. Предлагались изобретения по отжиму воды из навозной каши и прессованию остатка в брикеты, которые затем будут вывозиться на поля или даже использоваться в строительстве. Предсказатели будущего пугали население описанием тех ужасов, что их ждут. Предполагалось, что вскоре горожанам придётся жить в домах из прессованного навоза и ходить по специальным помостам, под которыми будет плескаться навозная жижа, над которой будут кишеть навозные мухи и прочая нечисть. Бо́льшая часть городских жителей будет вынуждена помимо основной работы вкалывать на специальных фабриках и заводах по переработке собранных с улиц кала и мочи непарнокопытных. Наверняка, не одно сердце разорвалось от инфаркта, поверив в эти кошмары, не один невропат наложил на себя руки, не желая жить в таком навозном беспределе, но… Проблема конского навоза исчезла сама собой с появлением автомобиля, который навоз не льёт, зато добавил новую головную боль: выхлопные газы. Нет худа без добра, как нет добра без худа. И вот спецы по ужасам которое уж десятилетие пугают землян, какая это бяка-кака, как все скоро задохнуться или будут вынуждены ходить в противогазах. Пока они пугали впечатлительное население, был придуман двигатель, который работает на спирту.
Пугают и тем, что нефти скоро не останется, поэтому цены на бензин всё выше. Хотя уже запатентованы способы получения автомобильного топлива из других ингредиентов. Например, совсем недавно промелькнуло сообщение, что в Англии удалось получить бензин из углекислого газа, взятого прямо из воздуха. Из обычного уличного воздуха, в котором, как утверждают скептики, воздуха почти не осталось, одни выхлопные газы. Этот скепсис послужил подсказкой учёным, которые справедливо задумались, почему бы эти выхлопные газы не превратить обратно в топливо. Получилось. Так что не ругайте пессимистов – иногда они бывают очень полезными людьми. Человечество с их помощью всё время что-то придумывает, как бы его ни хоронили каждый век, какие бы коллапсы ни сулили.
Уже в те годы, когда города тонули в отходах лошадиной жизнедеятельности, их ругали, что так им и надо. Потому что это противоестественно, когда в одном месте скапливается такая масса населения. Не хотите навоз нюхать или выхлопными газами дышать, так пожалуйте на свежий воздух, в деревню-с, и неча тут жаловаться. Город на это отвечал грамотными прогнозами о скором исчезновении деревни как вида поселения. С наступлением индустриальной эпохи количество деревень во всём мире снижалось, люди «драпали» в города ради удобного жилья и непыльной работы. Но индустриальная эпоха сменилась информационной, которую мало кто мог себе представить в девятнадцатом веке. Появляется всё больше профессий, которые с развитием IT-технологий и личного транспорта не требуют постоянного присутствия на рабочем месте. Так что доходной деятельностью можно заниматься где угодно и не быть привязанным к городу только ради высокого заработка. Состоятельные горожане, если их сравнивать с «деревенской нищетой», получают возможность владеть не только городской квартирой, но и домиком в деревне. Это ли не счастье: составлять бизнес-план, писать картины или компьютерные программы вдали от городской суеты, в тишине и покое, на лоне природы! И получать за это доход. Появляется новый тип деревни, которая живёт не скотоводством и огородничеством, а проживанием в ней состоятельных горожан, что вкладывают полученные в городе деньги на обустройство своих загородных владений. Например, под Москвой и Петербургом появились крупные дачные посёлки на месте бывших деревень, где почти круглый год проживают ветераны сцены, творческая интеллигенция, политики и столичная бизнес-элита. Если в двадцатом веке деревни пустели, то в новом столетии пошла обратная тенденция, которая выражается в том, что в связи с перенаселённостью мегаполисов, тяжёлой криминальной и экологической ситуацией, ростом цен на коммунальные и медицинские услуги, недоступностью здоровых продуктов питания в городской торговой сети жизнь в деревне становится более привлекательной. А с учётом того, что некогда типично городские бытовые удобства в виде газоснабжения, электричества, водопровода, канализации, автотрасс, телефона и Интернета появляются и в деревне, вопрос об удобстве и комфорте городской жизни становится спорным. Так что с обещанием деревне скорой смерти явно поторопились.
Инженер Иван Ильич сошёл с ума словно бы на пустом месте, узнав о себе то, что и так давно всему миру известно. Природа сумасшествия такова, что чаще всего кажется, будто это внешние силы доводят до безумия. Хотя никто так не сводит человека с ума, как он сам.
Существует несколько тысяч самых разных фобий. Чему только люди не умудрились приписать угрозу: острым предметам, тупым ножам, чёрным кошкам, белым воронам, красивым женщинам, просто женщинам, вообще всему женскому, цветам и растениям. Ах, от них же аллергия! Модная нынче болезнь. У некоторых эта аллергия буквально на всё, включая самого себя. Навязчивый страх, неподдающийся объяснению, заставляет находить опасность буквально во всех стихиях: от воздуха и огня до металла и дерева.Падение одного дерева может повлечь за собой события, которые до этого мало кто додумался бы прогнозировать.
Произведение посвящено теме забастовок на российских предприятиях в постсоветские годы. Чтобы убедить строптивых граждан в необходимости перетерпеть все те невзгоды, которых посыпались на их головы в связи с внедрением «великих реформ», какие только риторические приёмы не использовались.
«Порою нужен сбой в системе, и шаг на ощупь в темноте. А иногда – побыть не с теми, чтоб, наконец, понять, кто – те.» Источник: Антонина Тодорова «Пусть было так»Книга издается в авторской редакции.
Владение словом позволяет человеку быть Человеком. Слово может камни с места сдвигать и бить на поражение, хотя мы привыкли, что надёжней – это воздействие физическое, сила кулака. Но сила информации, характер самих звуков, которые постоянно окружают современного человека, имеют не менее сокрушающую силу. Под действием СМИ люди меняют взгляды и мнения в угоду тем, кто вбрасывает информацию на рынок, когда «в каждом утюге звучит». Современные способы распространения информации сродни радиации, они настигают и поражают всех, не различая людей по возрасту, полу, статусу или уровню жизни.
Коровой могут обругать и неуклюжего человека, и чрезмерно терпеливую женщину с большими, «воловьими» глазами. В России корова является непременным атрибутом деревни, а в городе её можно увидеть только разве в специальной цирковой программе. В то же время у некоторых народов корове посвящены целые культы, а самая большая сура Корана названа её именем. Корова даёт человеку так много, что нет смысла перечислять, но рассказы данного сборника всё-таки посвящены людям. Людям, которые в определённых жизненных ситуациях чувствуют себя так же неуютно, как корова в городе, или, как ещё говорят, столь же неловко и неустойчиво «как корова на льду».
История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».