Власть бездны - [8]

В понимании Егора «впритык» это был не худший вариант, поэтому он выкинул из головы всё лишнее. Помогли в этом отцы-командиры. Когда личный состав разместился в первом салоне, офицеры устроили сначала поверку, а затем что-то вроде осмотра и беглого знакомства с бойцами наспех сформированного подразделения.

Первым делом офицеры безошибочно вычислили всех, кто отслужил срочную или уже не первый день отрабатывал контракт. Таковых оказалось довольно много, почти половина, и этот факт заметно поднял настроение офицерам. Они быстро пересадили новобранцев так, чтобы рядом оказался кто-то из «старослужащих», и приказали ветеранам «прокачать молодых бойцов насколько хватит сил». На вопрос солидного сержанта, будет ли общий инструктаж, один из офицеров ответил, что всё будет, но при личном общении с наставниками информация обычно доходит лучше.

Под «опекой» Грачева оказались сразу два пацана. Что им рассказывать, Егор не знал, хоть убей. Какие-то армейские азы? Как вести себя в боевой обстановке? Сколько звездочек на погонах у капитана? Никакой системы в голове не было, ведь Грачев не имел квалификации даже сержанта учебки, а весь его «боевой» опыт сводился к отточенному до автоматизма выполнению двух команд: «бери больше» и «кидай дальше». Пока летит – отдыхай.

Выручил Егора всё тот же солидный дядька-сержант Прохоров. Увидев, что Грачев в замешательстве, ветеран (а он оказался настоящим ветераном, участником двух ещё допотопных и трех «мокрых» заварушек) приказал Егору передислоцироваться на пятое кресло в ряду, а сам занял место номер три, у левого прохода. Таким образом, сержанту внимали, раскрыв рты, и подопечные Егора, и собственный ученик ветерана. Главное, всем четверым «прокачка» нравилась, а Грачеву не пришлось краснеть оттого, что наставник из него, как из соломы матрас – формально изделие штатное, но по функциям очень условное.

Егор и сам был не прочь почерпнуть полезные сведения из богатого опыта сержанта Прохорова, но сосредоточиться удалось не сразу. Егора отвлекло прибытие ещё двух групп пассажиров. Сначала на борт поднялись бойцы в черной униформе с золотыми «семерками» на шевронах, а за ними потянулись спасатели, которых рассадили в хвостовой части самолета.

Через полчаса после того, как все разместились, самолет вырулил на взлетную полосу, а через час от прежней жизни остались одни воспоминания. Да и те вскоре утонули в неторопливом течении новых дел.

В полете дел было немного, но главное армейское правило «видишь бойца – озадачь» работало и здесь. Причем офицеры распространили его не только на своих солдат, но и на бойцов МЧС, а также на охранников. Озадачили, конечно, не работой, а теоретической подготовкой, зато всех сразу. В этом офицерам помогли мониторы в спинках кресел и система громкой связи.

После стандартных полетных процедур вроде инструктажа по использованию спасжилетов и раздачи завтраков (а по-военному – приема пищи) включилась бортовая «радионяня», через которую один из офицеров принялся читать лекцию «о международном положении, особенностях пострадавших территорий и кодексе поведения бойца-миротворца». На мониторах в это же время шла подробная «презентация». Все примеры иллюстрировались фотографиями, схемами и таблицами. То есть даже те, кто не слушал бубнёж лектора, свою дозу информации получали. Ведь кроме как на экран пялиться было некуда, а посторонние разговоры вести почти не с кем. Подразделения комплектовались в последний момент, знакомцев было пока маловато. Оставалась разве что беседа с наставниками, но этот вариант был ничем не лучше прослушивания лекции.

У Грачева, правда, всё же имелся запасной вариант – Пасюк. Но, во‑первых, меняться местами пока никто не разрешал, а, во‑вторых, трепаться с Сёмой ему не хотелось. Короче говоря, Егор смежил веки и занялся любимым солдатским делом – дремать и слушать командира одновременно.

– До начала двадцатых считалось, что мир изменчив в деталях, но в целом стабилен, – формулировал офицер-лектор неплохо, но заходил слишком уж издалека. – Что существующую цивилизацию нельзя перекроить в одночасье и даже большие войны не рушат мировой порядок, а только меняют местами камни в его основе. Всё это было верно до тех пор, пока не случилось то, что мрачные романтики назвали Возвращением Атлантиды, а официальные лица – Атлантическим инцидентом. Гигантский, размером с Мадагаскар астероид Эпиорнис вынырнул из космической бездны и устремился к Земле…

– Я тогда чуть не обделался от страха, – негромко проронил рыжеволосый сосед Егора справа. – А сеструха в депресняке вены порезала, еле спасли.

Егор вспомнил те жуткие дни ожидания мировой катастрофы и невольно поёжился. Напряжение в мире было такое, что, казалось, из всех искры сыпались. Но при этом за неделю, говорят, не было сделано ни одного выстрела. Нигде! Ни одной доказанной насильственной смерти во всем мире!

Грачеву в это слабо верилось, но в Сети легенда стала хитом. Если так оно и было, это следовало считать самым выдающимся отрезком мировой истории. Правда, трупов набралось всё равно предостаточно – уровень самоубийств подскочил на небывалые высоты. Природа человеческая неисправима, без жертв люди жить не умеют. Не другими жертвуют, так собой.