Власть без славы. Книга 1 - [69]

— Ну? Зачем это вы их впустили?

Никто не ответил. После продолжительного молчания заговорил Джо Уэст:

— А что они могли сделать? Тех была целая орава — человек тридцать, вооруженных до зубов.

— Они могли не спать. Если бы они встретили ищеек у ворот и пригрозили револьверами, те бы ушли. Знаю я этих вояк — все они трусы!

— Мы не виноваты, Джек, — оправдывался Боров. — Мы и оглянуться не успели.

— Врешь! Одноглазый говорит, что вы спали. За что я вам деньги плачу? А билеты, а щиты? Кто вчера вечером должен был унести их?

— Я должен был, Джек, — покаялся Дик. — Но полиция уж сколько лет не приходила, и мы никак не ожидали…

— Я предупреждал вас, что она придет. Я удвоил охрану. Я велел вам глядеть в оба, — сказал Джон Уэст, постукивая пальцами по столу. — Так-то вы меня слушаетесь? Ты должен был унести улики, Дик? Отлично, ступай и принеси их!

— Да что ты, Джек! Там же полно этих сволочей!

— Пеняй на себя. Надо было вчера это сделать. Лезь через забор и беги к сараю. Если билеты еще там, хватай их и беги обратно. Маски и балахоны брось, это не улики.

— Можно напасть на них и выгнать оттуда силой, — сказал Артур Уэст.

— Не мели вздора! Теперь поздно подымать стрельбу.

— Слушай, Джек, ну как же я туда пойду? Они же подстрелят меня, — хныкал Дик.

— Либо ты пойдешь, либо ты у меня больше не служишь.

Бывший боксер беспомощно озирался по сторонам, ища поддержки, но все только хмурились, и никто не замолвил за него ни словечка. Джон вышел во двор. Уже совсем рассвело, и вокруг тотализатора кучками собирался народ, видимо ожидая, что вот-вот появится Джон Уэст и поведет свое войско на штурм захваченной крепости.

Взобравшись на пустой ящик, Джон Уэст заглянул через забор во двор тотализатора. Там группами стояли полицейские и сыщики. Он быстро оценил обстановку: был один шанс на тысячу, что Дику удастся добежать до сарая и схватить уличающие билеты, если они еще там, где оставались накануне.

Он вернулся в дом и сказал Дику:

— Ступай. Если все еще на месте, — может, и удастся.

— Брось, Джек! Не могу я этого сделать.

— Ступай, говорят тебе! Лезь через забор, не то выгоню!

Дик Капуста медленно подошел к забору, влез на ящик и тоже заглянул в соседний двор. Потом с решимостью отчаяния махнул через забор и, низко нагнув голову, бросился к сараю.

Остальные, затаив дыхание, ждали на кухне. Они услышали испуганный крик Дика:

— Не стреляйте! Не стреляйте!

Джон Уэст выбежал во двор, взобрался на ящик и еще успел увидеть, как трое дюжих полицейских выводили Дика из ворот.

В тот же день Джон Уэст держал совет с Дэвидом Гарсайдом. Адвокат уговорил его не требовать возврата помещения в судебном порядке и обещал притянуть О’Флаэрти к суду за самоуправство.

Ночью Джон Уэст лежал без сна, стараясь побороть страх и сомнения. Чем могущественнее он становился, тем сильнее жаждал власти. Он давно постиг подлинные законы, управляющие тем обществом, в котором жил. Победа достается сильным. Тот, кто обладает деньгами, хитростью и властью, может не бояться ни полиции, ни суда. Талант, славу и влияние можно купить. Людей можно уговорить, подкупить, запугать, принудить. Сознание своей власти — величайшее наслаждение. Других помыслов у него не было.

Для начала он не отказал себе в удовольствии подразнить полицию. Он послал упирающегося Пэдди Каммина потребовать обратно «свою» чайную лавку и «свой» дровяной склад. Пэдди, с топором на плече, подошел к задним воротам и грозным голосом приказал впустить его. Дэйв О’Флаэрти сердито ответил ему, что помещение занято полицией впредь до особого распоряжения, а если Джон Уэст желает получить свой тотализатор, пусть придет и возьмет!

На другой день тотализатор уже опять работал полным ходом в одном из домов на Бэгвилл-стрит, под самым носом у полиции.

Известие о том, что полиция захватила тотализатор Джона Уэста, появилось во всех газетах — не только в столице, но и в других городах, даже столь отдаленных, как Сидней. Печатались подробные заметки с фотографиями и портретами; происшествие описывалось главным образом с юмористической стороны, но начальнику сыскной полиции Дэвиду О’Флаэрти и другим противникам Джона Уэста было не до смеху.

Карать тех, кто дерзал становиться на его пути, стало потребностью для Джона Уэста. На то у него и власть, чтобы мстить своим врагам! А за орудиями мести ходить недалеко: в тотализаторе и в клубе найдется свыше ста головорезов, которым только мигни…

Джон Уэст узнал, что владелец одной лавочки, расположенной по соседству со Столичным конноспортивным клубом, работает на О’Флаэрти и следит за тем, кто входит и выходит из клуба. По приказу Джона Уэста в витрину лавки запустили кирпичом; с тех пор не успевал лавочник вставить новое стекло, как оно опять разлеталось вдребезги. За О’Флаэрти и другими сыщиками была установлена круглосуточная слежка. Общественные деятели Мельбурна и Керрингбуша, которые публично поносили Джона Уэста, стали получать анонимные письма, содержащие самые страшные угрозы. Здание, в котором помещалась сыскная полиция, было взято под наблюдение. Лазутчики Джона Уэста узнавали приметы всех новичков-констеблей, проходивших обучение в школе сыщиков, и если кто-нибудь из них в штатском платье появлялся у дверей клуба, его тотчас вышвыривали.