Тогда Сметлив обиделся и замолчал, а Верен сказал, что в городе первым делом надо купить Смелу новые штаны. Нельзя же ходить вот так, с дырьями на заднице. Сметлив обиженно проворчал, что ему новые штаны нужны не меньше — эти того и гляди свалятся. Живота-то теперь совсем нет. Да и вообще — мешком висят… Сошлись на том, что всем им неплохо бы приодеться. Поэтому, придя в город, отправились прямо на ярмарку.
Там, в гаме и сутолоке, путники нашли маленькую лавчонку, в которой продавали одежду. Здесь они приобрели трое подходящих недорогих штанов. В них и вышли, оставив тряпье лавочнику. Впрочем, Смел свои зачем-то засунул в мешок.
Ах, ярмарка! Эти вопящие торговки рыбой, ранними овощами, зеленью и соленьями! Эти неприступные хозяева мясных и ювелирных лавок! Эти таинственные, обомшелые старики с лекарственными травами и корешками, мазями и настойками, выбравшиеся на три дня из своих неведомых глухоманей! Эти проныры с жадными бегающими глазами, вечно высматривающими, чего бы стибрить! С непривычки здесь одуреешь, закружится голова — и сам не заметишь, как подхватит людской поток, как закружит и выплеснет прямо к прилавку, а там тебя уже и за рукав поймали, прямо в ухо кричат — покупай! Вытаскивай деньги! Не найдешь товара дешевле и лучше!
Так и двигались ходоки, отбиваясь от торговок, пробуя соленья, прицениваясь и ничего не покупая. Смел изъявил желание посидеть верхом на могульском быке — Верен и Сметлив отговорили его от опасной затеи. Потом Смелу и Верену пришлось под руки утащить Сметлива от глупого попугая, над которым их спутник смеялся до слез и никак не хотел уходить. А еще Верену захотелось узнать судьбу у гадалки, но Смел и Сметлив не пустили его, напомнив, что денег у них не густо… Так они шли, а ярмарка лезла в глаза, будоражила кровь, теребила, подталкивала, и — что там судьба! — не могло у них быть иначе…
А потом Сметлив увидел её, и ярмарка враз провалилась сквозь землю, потому что глаза его не хотели и не могли вмещать теперь что-то еще кроме этой юной смуглянки в цветастой юбке и с черными, наразлет, волнистыми волосами. Она смеясь говорила что-то торговцу, в одной руке держала румяное зимнее яблоко, а другой отводила за ухо непослушную прядку, открывая продетое в мочку кольцо красной меди.
Тут стряслось у Сметлива беспамятство. Он пошел прямо к ней как лунатик, не думая ни о чем и не зная приличий, сунул торговцу монету, взял из рук её яблоко, а потом взял и руку — и повел сквозь толпу, меж торговых рядов, от несносного шума подальше, с ярмарки прочь.
Она не противилась. Шла, как завороженная. Но в тихой боковой улочке, куда они вышли, Сметлив как-то разом вернулся в себя и жуткую ощутил неловкость. Тогда и она опомнилась, остановилась, руку свою из его выхватила. Ударил ей в щеки румянец, голос перехватило от возмущения:
— Ты что? Сдурел, что ли? Чего тебе надо?
Бедный Сметлив лишь руками развел, ошарашенный сам собою:
— Да я…
— Да ты… За руки еще хватает!
И понял Сметлив — вот сейчас уйдет. Уйдет, и в другой раз никак уже к ней не подъедешь. Нужно немедленно сказать что-то умное — пошутить, озадачить, отвлечь… А в голове одна пустота. Ни единой мыслишки. Вот, уходит… А! Вспомнил!
— Прошу простить меня, но Владыка видит — я не хотел никого (ага, задержалась!) обидеть. Просто, меня привело сюда одно дело — очень важное, очень срочное и очень секретное (повернулась, в глазах интерес — все, попалась!), а городе нет никого, к кому бы я мог обратиться…
— И что за дело? — любопытство в глазах незнакомки еще опасно соседствовало с недоверием, поэтому Сметлив торопливо продолжил:
— Мы должны спасти ни в чем не повинного человека.
— От чего — спасти?
— От тюрьмы (слабо, Сметлив, слабо!)… а может быть, и от смерти.
Тут подозрительность окончательно растаяла в темных зрачках, и девушка, подойдя поближе, заговорила, почти зашептала:
— Да, я слышала, завтра должна быть казнь… Ты что-нибудь знаешь про это? Там, говорят, замешано колдовство…
Сметлив чуть было не ляпнул, что он не знает и знать ничего не хочет ни о каком колдовстве, но вовремя спохватился и сделал таинственное лицо:
— Знать-то знаю, но, увы, это не мой секрет…
Девушка была разочарована.
— Но зато я могу сказать, как этого несчастного спасти.
Сметлив оглянулся. Смел и Верен стояли в сторонке и глядели на них странными глазами. Он приглашающе махнул им рукой.
— Вот, это Смел, это Верен, — начал он, когда те подошли, — а это — м-м…
— Цыганочка.
— …да, Цыганочка, и эта добрая девушка согласилась нам помочь.
— Я пока еще ни на что не соглашалась, — поправила его новая знакомая.
— Да нам, в сущности, немного и надо: передать этому парню… как его…
— Свистку, — подсказал Смел.
— Вот-вот, Свистку, только два слова: сними бусы.
— Он что, бусы носит? — удивилась Цыганочка.
— Да нет… Как бы тебе объяснить… — Сметлив беспомощно поглядел на друзей. — Ну…
— А-а… — понимающе протянула девушка, — там же с ним девицы эти…
— Какие девицы? — пришла очередь удивляться Сметливу.
— Ну да! Рассказывают — две девицы с ним одинаковые. Говорят вместе… А настоящая — только одна! Потому и колдовство. А ты что, ничего не знаешь?