Владыка мира - [102]

– Принц уже проявил исключительные способности, – продолжал Акбар. – Мои звездочеты сулят ему большое будущее. Давай, Хуррам, уже пора.

Он отстегнул застежки полога у входа в паланкин и помог Хурраму спуститься на землю. Затем, взяв мальчика за руку, медленно пошел с ним к высокому полукруглому входу. Когда они поравнялись с Салимом, оказавшись совсем близко от него, Хуррам слегка улыбнулся ему, а Акбар так и смотрел прямо перед собой. Вскоре они исчезли внутри. Салим попытался справиться с собой. Это – обязанность отца. Это он, а не Акбар должен был вести Хуррама в школу в его первый день, как это и было с Хусравом и Парвизом. И наставников для своего сына должен был выбирать он, а не Акбар. Но тот отнял у него все это…

При мысли о Хурраме на сердце легла привычная тяжесть. Салим любил его, но совсем его не знал и, возможно, никогда и не узнает. Когда связь между родителем и ребенком рвется так рано, может статься, ей не суждено будет возникнуть вновь… Хамида когда-то рассказала ему, что великая любовь его прадеда Бабура к одной жене заставила отдать ей ребенка от другой. Акбар лишил его и Джод-бай их сына совершенно так же, как Бабур отнял у той матери ее дитя… Салим бросил взгляд на сводчатый вход в школу, раздумывая, не войти ли и ему туда, но какой в этом смысл? Можно быть вполне уверенным, что Акбар не хочет его там видеть. И Хуррам его не ждет…

– Светлейший, твои сыновья и остальная часть процессии должны возвратиться во дворец. Здесь остается лишь стража твоего отца. Идем обратно?

Голос Сулейман-бека прервал раздумья Салима. Его друг, как и он сам, обливался потом. Жара становилась невыносимой. Салим кивнул. Было бы приятно сейчас вернуться под прохладную сень дворцовых стен, да и Джод-бай ждет его, чтобы послушать, как себя вел Хуррам…

– Твой отец, конечно, умеет все обставить как надо. Толпа пришла почти в исступление, – говорил Сулейман-бек, когда они медленно возвращались той же дорогой назад; их сопровождал стражник Салима, а слуги обвевали их огромным веером из павлиньих перьев.

– Ему нравится являть людям свое богатство и великолепие. Он полагает, что тогда они с гордостью будут называть себя жителями империи Моголов – и его подданными.

– Он прав. Разве ты не слышал, как они кричали «Аллах акбар»? Люди любят его.

– Да.

Голова у Салима раскалывалась, а яркий солнечный свет – совершенно невыносимый – слепил глаза. Акбара все любят… Он ускорил шаг, внезапно отчаянно желая вернуться в свои собственные покои, чтобы остаться наедине со своими мыслями.

Со стороны отца благоразумно было дождаться, когда схлынет жара, прежде чем возвратиться на юг из Лахора, и по пути осмотреть недавно восстановленную крепость в Агре, думал Салим, когда шесть месяцев спустя падишах и его свита спускались верхом на слонах с крутого склона по извилистой тропе, чьи крутые повороты должны будут задержать войска нападающих и сбить вражескую атаку с темпа, и далее – туда, где возвышались крепостные ворота, двери которых были усеяны шипами, чтобы ранить идущих на таран слонов. Акбар восседал на головном слоне; рядом с ним, как всегда, сидел Хуррам.

– Повелитель, ты превзошел сам себя, – сказал Абуль Фазл, когда они спустились с паланкинов, внимательно рассматривая крепостные стены из песчаника в семьдесят футов высотой, протянувшиеся на полторы мили вокруг восстановленной крепости.

На этот раз Абуль Фазл не преувеличивал, Салим должен был это признать. В отличие от Акбара он не посещал крепость в то время, как работа шла полным ходом, но видел планы, составленные зодчими отца, и знал, что Акбар собирается почти полностью перестроить крепость Агры, усилить ее снаружи, украсить изнутри – и расширить, придав ей более внушительный и державный вид. Старое здание, построенное при династии Лоди и захваченное у них Бабуром, было выстроено из кирпича и песчаника. Акбар использовал здесь только песчаник, наняв индуистских мастеров‑резчиков, как и в Фахтепур-Сикри. Новые внутренние дворы и сады были окружены изящными колоннадами. Крыша новой палаты для торжественных приемов покоилась на ста с лишним колоннах из песчаника.

– Ну, Салим, ты что скажешь? – Акбара просто распирало от гордости, когда он осматривался.

– Это великолепно, – сказал принц, зная, что именно от него ожидают услышать. Все придворные, которых Акбар привез с собой из Лахора, чтобы осмотреть крепость, также бормотали хвалебные слова.

– По-другому и быть не могло, ведь сюда вложены немалые средства. Но наша казна богата, и я мог бы построить сотню таких крепостей. – Акбар провел рукой по резному бордюру из нарциссов и ирисов – они были настолько тонко и тщательно выполнены, что, казалось, колышутся на ветру. – А что ты думаешь, Хуррам? Как тебе работа строителей?

Юный принц не выглядел впечатленным.

– Они всего лишь сделали то, что ты им приказал, дед.

Акбар рассмеялся, закинув голову.

– Тебе трудно угодить, что само по себе не так уж плохо. Но думаю, что смогу и тебя кое-чем удивить.

Акбар снял шелковый курт и тонкую нижнюю рубаху. Несмотря на возраст, он по-прежнему отличался великолепным телосложением, и его мускулистый торс был крепок, как у человека вдвое моложе его.