Владыка чёрных дней - [68]

Вопрос Владислава прозвучал подозрительно и неуместно. По коже Обероны пробежала холодная, неприятная дрожь. Она почувствовала надвигающуюся угрозу. Прижав уши и хвост, оглядевшись по сторонам, Оберона зарычала и медленно попятилась назад. Сердце забилось быстрее и казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Из самых темных углов, из-за кустов и деревьев повсюду начали появляться демоны-воины, их очень много, они постепенно окружали её. Владислав оставался стоять на том же месте и тут, Оберона осознала, что это его рук дело.

— Ах ты!!! — злобно зарычала она и широко раскрыв пасть, кинулась на него, желая разодрать, но угодила прямиком в сети.

Как не пыталась Оберона вырваться, у нее не получалось. Она не могла себе позволить обратиться в другого зверя, перед демонами. Воины накинули поверх еще одну сеть из тонких, гибких, стальных прутьев, а сверху поставили невысокую, узкую клетку, тем самым сковав ее движения.

— Предал меня?! Вот как! Я до тебя доберусь!!! — гневно кричала она Владиславу, не имея возможности свободно двигаться.

Владислав сжал в кулаки дрожащие руки. Чувства переполняли его, он ощущал себя неправым, грызла совесть. Страх перед императором сильнее, чем страх перед собакой. Лишиться своей должности и семьи — ради обреченных на смерть людей, он себе позволить не мог.

— Что вы с ней собираетесь делать? — спросил Владислав подошедшего Оливьера.

— Для начала выясним, какой это демон, так как я по своим ощущениям пока определиться не могу. Заставим признаться в измене империи, выбьем сведенья о мятежниках, а потом убьем, — ухмыляясь, ответил Оливьер.

Владислав посмотрел в разъяренные глаза Обероны и в голове, словно что-то щелкнуло. Смерти ей он не желает.

Чувство обиды, гнев, ярость, желание мести бурлило в душе Обероны. Она смотрела в виновные глаза Владислава и не могла просто так его простить. Оберона представляла, как выбирается из западни и перегрызает глупцу горло. Чем больше проходило времени, тем меньше она думала о Владиславе, но своего наказание за проступок, конечно же, ему не избежать.

Через четыре часа наступит рассвет. Ей хотелось выбраться живой, увидеть своих родителей. Мысль о том, что её мама скоро зайдет к ней в комнату и не увидит её в постели, а при этом окно открыто настежь, перепугается, заволнуется и поднимет панику, не давала Обероне покоя. Она металась по клетке, сделанной из стальных, толстых прутьев и внимательно наблюдала за десятью стражниками оставленными следить за ней. Они, как им приказано, не приближались к клетке, не кормили, не поили её и не отвечали на её вопросы, не задавили ей вопросов.

«Нужно что-то предпринять, — подумала Оберона». Из-за эмоции она не могла сосредоточиться и придумать моментальный план. Злость и гнев душили её изнутри.

Владислав долго не мог уснуть. Он бездвижно сидел на кровати и, размышляя, смотрел на развивающийся огонек свечи. Еще по возвращению в город Оливьер он для себя принял тяжкое решение, что не будет, точнее не может себя позволить помочь людям. Тяжелее далось решение — предать собаку, спасшую его от смертной казни, пусть даже это хитроумный план людей, ему было сложно. Когда Оливьер задал вопрос: «Как произошло нападение, как ты смог спастись?» — Владиславу пришлось придумать ложь. Он поведал Оливьеру, что на его картеж напали в лесу, но пока воины сражались, он успел убежать в лес и там спрятался. Долго блуждал, пока не нашел дорогу к городу. Это звучало убедительно и вопросов бы иных не возникло, но…

Сегодня после удачного захвата собаки он написал краткое послание Ваалбериту. За шесть дней до этого, Владислав сделал тревожный для себя выбор, он рассказал Ваалбериту о собаке спасшей его из плена и смерти, добавив, что ранее не мог о ней рассказать, так как она за ним наблюдала, и он боялся умереть прежде, чем раскроет правду; выжидал подходящего момента. В письме Владислав умолчал о том, что несколько дней находился в плену в главном деревне всех тайных поселений и о том, что узнал имя главаря мятежников. Ему не хотелось более смертей.

Один из стражников услышал, как собака заскулила, и с любопытством посмотрел в сторону клетки. Собака, покачиваясь, свалилась на бок и начала судорожно трясти ногами.

— Что это с ней? — недовольно обратился он к своему товарищу, и они вмести подошли к клетке, чтобы проверить.

Собака валялась вытянувшись всем телом с выпученными глазами, разинув пасть и вывалив язык. Им показалось, что она даже не дышит.

— Мертва! — крикнул стражник и судорожно начал перебирать ключи, пытаясь открыть и войти в клетку. За это они могли лишиться головы.

Все остальные стражники начали переглядываться, шептаться и медленно подходить, чтобы посмотреть на мертвого пленника, за которым должны были следить до утра.

— Вот нам всем достанется! — сказал кто-то из толпы.

Стражник с ключами вошел в клетку и, подбежав к собаке, хотел было проверить ее пульс, как Оберона соскочила, обратилась в куршу и впилась зубами ему в лицо. Теперь ей было не до тайн своих способностей. Стражники с криками хватались за свое оружие. Они были напуганы тем, что собака, за секунды, приняла столь зловещий облик.