Владимир Высоцкий - [2]

1963

* * *

За меня невеста отрыдает честно,

За меня ребята отдадут долги,

За меня другие отпоют все песни,

И, быть может, выпьют за меня враги.

Не дают мне больше интересных книжек,

И моя гитара – без струны.

И нельзя мне выше, и нельзя мне ниже,

И нельзя мне солнца, и нельзя луны.

Мне нельзя на волю – не имею права, —

Можно лишь – от двери до стены.

Мне нельзя налево, мне нельзя направо —

Можно только неба кусок, можно только сны.

Сны – про то, как выйду, как замок мой снимут,

Как мою гитару отдадут,

Кто меня там встретит, как меня обнимут

И какие песни мне споют.

1963

Я ЖЕНЩИН НЕ БИЛ ДО СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ

Я женщин не бил до семнадцати лет —

В семнадцать ударил впервые, —

С тех пор на меня просто удержу нет:

Направо – налево

я им раздаю «чаевые».

Но как же случилось, что интеллигент,

Противник насилия в быте,

Так низко упал я – и в этот момент,

Ну если хотите,

себя осквернил мордобитьем?

А было все так: я ей не изменил

За три дня ни разу, признаться, —

Да что говорить – я духи ей купил! —

Французские, братцы,

за тридцать четыре семнадцать.

Но был у нее продавец из «ТЭЖЭ» —

Его звали Голубев Слава, —

Он эти духи подарил ей уже, —

Налево – направо

моя улыбалась шалава.

Я был молодой, и я вспыльчивый был —

Претензии выложил кратко —

Сказал ей: «Я Славку вчера удавил, —

Сегодня ж, касатка,

тебя удавлю для порядка!»

Я с дрожью в руках подошел к ней впритык,

Зубами стуча «Марсельезу», —

К гортани присох непослушный язык —

И справа и слева

я ей основательно врезал.

С тех пор все шалавы боятся меня —

И это мне больно, ей-богу!

Поэтому я – не проходит и дня —

Бью больно и долго, —

но всех не побьешь – их ведь много.

1963

* * *

Мы вместе грабили одну и ту же хату,

В одну и ту же мы проникли щель, —

Мы с ними встретились как три молочных брата,

Друг друга не видавшие вообще.

За хлеб и воду и за свободу —

Спасибо нашему совейскому народу!

За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе —

Спасибо нашей городской прокуратуре!

Нас вместе переслали в порт Находку,

Меня отпустят завтра, пустят завтра их, —

Мы с ними встретились как три рубля на водку,

И разошлись как водка на троих.

За хлеб и воду и за свободу —

Спасибо нашему совейскому народу!

За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе —

Спасибо нашей городской прокуратуре!

Как хорошо устроен белый свет! —

Меня вчера отметили в приказе:

Освободили раньше на пять лет, —

И подпись: «Ворошилов, Георгадзе».

За хлеб и воду и за свободу —

Спасибо нашему совейскому народу!

За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе —

Спасибо нашей городской прокуратуре!

Да это ж математика богов:

Меня ведь на двенадцать осудили, —

У жизни отобрали семь годов,

И пять – теперь обратно возвратили!

За хлеб и воду и за природу —

Спасибо нашему совейскому народу!

За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе —

Спасибо нашей городской прокуратуре!

1963

ПРО СЕРЕЖКУ ФОМИНА

Я рос как вся дворовая шпана —

Мы пили водку, пели песни ночью, —

И не любили мы Сережку Фомина

За то, что он всегда сосредоточен.

Сидим раз у Сережки Фомина —

Мы у него справляли наши встречи, —

И вот о том, что началась война,

Сказал нам Молотов в своей известной речи.

В военкомате мне сказали: «Старина,

Тебе броню дает родной завод «Компрессор»!»

Я отказался, – а Сережку Фомина

Спасал от армии отец его, профессор.

Кровь лью я за тебя, моя страна,

И все же мое сердце негодует:

Кровь лью я за Сережку Фомина —

А он сидит и в ус себе не дует!

Теперь небось он ходит по кина́м —

Там хроника про нас перед сеансом, —

Сюда б сейчас Сережку Фомина —

Чтоб побыл он на фронте на германском!

...Но наконец закончилась война —

С плеч сбросили мы словно тонны груза, —

Встречаю я Сережку Фомина —

А он Герой Советского Союза...

1964

ШТРАФНЫЕ БАТАЛЬОНЫ

Всего лишь час дают на артобстрел —

Всего лишь час пехоте передышки,

Всего лишь час до самых главных дел:

Кому – до ордена, ну а кому – до «вышки».

За этот час не пишем ни строки —

Молись богам войны, артиллеристам!

Ведь мы ж не просто так – мы штрафники, —

Нам не писать: «...считайте коммунистом».

Перед атакой – водку, – вот мура!

Свое отпили мы еще в гражданку,

Поэтому мы не кричим «ура» —

Со смертью мы играемся в молчанку.

У штрафников один закон, один конец:

Коли, руби фашистского бродягу,

И если не поймаешь в грудь свинец —

Медаль на грудь поймаешь за отвагу.

Ты бей штыком, а лучше – бей рукой:

Оно надежней, да оно и тише, —

И ежели останешься живой —

Гуляй, рванина, от рубля и выше!

Считает враг: морально мы слабы, —

За ним и лес, и города сожжены.

Вы лучше лес рубите на гробы —

В прорыв идут штрафные батальоны!

Вот шесть ноль-ноль – и вот сейчас обстрел, —

Ну, бог войны, давай без передышки!

Всего лишь час до самых главных дел:

Кому – до ордена, а большинству – до «вышки»...

1964

АНТИСЕМИТЫ

Зачем мне считаться шпаной и бандитом —

Не лучше ль податься мне в антисемиты:

На их стороне хоть и нету законов, —

Поддержка и энтузиазм миллионов.

Решил я – и значит, кому-то быть битым.

Но надо ж узнать, кто такие семиты, —

А вдруг это очень приличные люди,

А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет!

Но друг и учитель – алкаш в бакалее —

Сказал, что семиты – простые евреи.

Да это ж такое везение, братцы, —

Теперь я спокоен – чего мне бояться!

Я долго крепился, ведь благоговейно

Всегда относился к Альберту Эйнштейну.