Владимир Высоцкий в Одессе - [16]
Звучит, вроде бы, невероятно — режиссёр снимает эпизод за собственные деньги. Однако ветеран Одесской студии оператор М. Заяц подтверждает: «Жилин такой человек — он бы взял со своего кармана и профинансировал это дело!»[60]
Второй оператор картины В. Козелов рассказал о том, как проходили съёмки эпизода:
«Ему (Жилину. — М. Ц.) дико понравилась эта песня! Жилин тут же заставляет сценариста написать сцену с бывшим подводником, про бывшего подводника, якобы (вот этот момент запомним! — М. Ц.).
И вот привозят сюда Высоцкого, сочиняют ему роль небольшую, биографию соответственно находят. Разводим костёр на берегу, и он, значит, в тельняшке, поёт эту песню у костра. Три ночи мы снимали эту сцену, эту песню»[61].
Во всей истории непонятны только два момента: о первом мы уже сказали — каким образом «Спасите наши души» может попасть в детективный фильм? А во-вторых, почему директор студии Г. Збандут так яростно воспротивился включению в фильм нового эпизода? В конце концов, это будни кино — какие-то сцены дописываются, какие-то выбрасываются.
Логично предположить, что никто лучше автора сценария картины (его написал И. Менджерицкий, долгие годы живший в США), которому, якобы, режиссёр поручил дописать эпизод, где должна была звучать песня Высоцкого, этой истории не знает. Я разыскал Ивана Александровича и попросил поделиться воспоминаниями о той работе.
«М. Ц. — Вы помните, как С. Жилин хотел снимать Высоцкого?
И. М. — Помню, конечно. Я жил в Москве, фильм снимался в Одессе. Приезжаю я на студию. Пришёл Жилин с таким горящим взглядом. Говорит: „Высоцкий написал совершенно потрясающую песню. Называется «СОС»". Я говорю: „Послушать можно?" — „Можно". Я послушал. „Прекрасная песня. И что же?" — „Я хочу её вставить в наш фильм". Я ему говорю: „Если Вы мне объясните, какое отношение имеет эта песня к нашему фильму, то я — «за»". На самом деле, песня абсолютно никакого отношения к картине не имела. Кино наше — это такой примитивненький детектив. Единственно, там была мысль о том, что человек должен отвечать за то, что делает, человек должен стараться следовать своему предназначению. Но песня к этому не имела ну никакого отношения!
А Жилин своё: „Да я придумал сцену такую! Сидят на берегу…" — „Кто?" — „Да неважно! А Высоцкий поёт песню, — а дальше идут титры". То есть он хотел сделать эту сцену до начала повествования.
С Высоцким я был знаком. У нас были такие приятельские отношения. Не дружеские, а взаимно приятные. Надо признаться, что тогда я плохо понимал его жизнь. Если б то, что я понял через годы, я тогда уже понимал, я бы сказал: „Давай-те возьмём песню — и плевать на всё остальное, будь, что будет». И ничего бы не было, кстати.
Жилин, очевидно, для виду со мной согласился, а Высоцкому сказал совершенно другое. И вот на другой день иду я по Одесской киностудии, а навстречу мне идёт Высоцкий. Я говорю: „Привет, Володя!" А он мне: „Можешь со мной больше не здороваться". — „Почему?" — „Да потому что я всё знаю». Я говорю: „Не понял, что ты знаешь?" — „Я знаю, что на худсовете ты был категорически против моей песни».
Я ему объяснил, что, во-первых, никакого худсовета не было, а во-вторых, я был не против песни, а против того, чтобы она была в фильме, к которому она не имеет никакого отношения. „Ну ладно, ладно", — сказал Володя, но с тех пор отношения наши были очень натянутыми.
Спустя несколько лет я был автором сценария фильма, который назывался „Вашингтонский корреспондент". Мне очень хотелось, чтобы в одной из главных ролей снялась Марина Влади. Я с ней был знаком, встретился, предложил роль. Она заинтересовалась и попросила прислать сценарий. Я сценарий ей отправил и договорился, что где-то через неделю ей позвоню.
Я позвонил, снял трубку Володя. — „Кто это?" — „Это Иван Менджерицкий". — „Запомни, — сказал Володя, — ни в каких твоих фильмах никогда она сниматься не будет" — и повесил трубку.
М. Ц. — Значит история с „Особым мнением" имела продолжение, да? Кстати, Жилин в своё время рассказывал, что он дописал в сценарий эпизод для Высоцкого.
И. М. — Я этого эпизода никогда не читал. Естественно, и сам не писал. Это первое, а во-вторых, никакого подводника там и быть не могло! Если ты снимаешь„Три поросёнка", то при чём тут песня Высоцкого?
М. Ц. — А что Вы можете сказать про сам фильм?
И. М. — Ну а что про него сказать? Там играли хорошие актёры. Копелян, в частности, но картину Жилин сделал довольно среднюю. Может, и сценарий был не ахти какой, но мне это было дорого по нескольким причинам. Во-первых, это был первый игровой сценарий, который я написал, а во-вторых, у меня был замечательный редактор — Александр Галич. Он в те годы был членом сценарной комиссии Госкино. Никогда больше у меня не было такого милого и доброго редактора»[62].
Ну, вот и решилась загадка почти сорокалетней давности. Эпизод с Высоцким и песня «Спасите наши души» не попали в фильм вовсе не из-за происков начальства, как было принято до сих пор считать, а потому что были там, что называется, ни к селу, ни к городу. Как заметил И. Менджерицкий, «если ты снимаешь „Три поросёнка", то при чём тут песня Высоцкого?»
