Владимир Высоцкий в Ленинграде - [16]

Высоцкого сначала снимали на концерте в ленинградском клубе "Восток" с двух камер, в один дубль. В фильм должна была войти песня Высоцкого "Братские могилы", но её "завернули", как и ту, что исполнял Окуджава, поэтому пришлось ездить в Москву, чтобы их обоих переснять. В фойе Театра на Таганке Высоцкий исполнил "Песню беспокойства", снова в один дубль. Он и вошёл в фильм.

Фильм приняли только с третьего или четвёртого раза, после того, как были вырезаны песни Кима, Клячкина, Анчарова, Городницкого, Визбора…

Такие "тематические" фильмы не предназначались для показа в качестве "журнала" перед художественными фильмами, поэтому фильм укоротили до неприличия.

И в Ленинграде, и в Москве Высоцкий куда-то спешил, поэтому никакого общения у режиссёра с ним ни до, ни после съёмок не было.

Никаких рабочих материалов у режиссёра, к сожалению, не сохранилось.

Этот фильм — уникален, поскольку это единственная документальная кинолента, в которой снимался Высоцкий. Думаю, что сказанное является вполне весомой причиной, чтобы без сокращений поместить в эту главу статью, где хоть и мало говорится о Высоцком, зато очень подробно — о фильме, о котором сам Высоцкий говорил на выступлениях крайне скупо:

"Эта песня случайно была снята, потому что собрались однажды люди несколько лет тому назад в Ленинграде, и начали петь друг другу песни. А их в это время снимали. И так оказалось, что этот материал существует. Я тогда на том вечере пел песню, которая называется "Парус".[60]

В ЛЕНИНГРАД — ДЛЯ ВЕЧНОСТИ

Ада Якушева: "Когда-то на Ленинградской студии сняли документальный фильм о бардах "Срочно требуется песня". Недавно в телевизионной передаче были показаны фрагменты из него, и я увидела себя совсем молодую, а следом — такого же юного Владимира Высоцкого, поющего свою песню "Парус". И мысленно сказала спасибо своей подруге Наташе Зеленко. Объясню почему. Когда мне позвонили из Ленинграда и пригласили на съёмки этого фильма, я не отказалась, но и не дала согласия. Были какие-то неотложные дела в Москве, личные неприятности, скверное настроение, да к тому же маленькую Таньку не с кем было оставить. И вот тогда Наташа (она работала редактором в газете "Советская культура"), узнав про этот звонок, всплеснула руками:

— И не думай отказываться! Это ведь для вечности! — Она всегда переоценивала меня. А потом стала загибать пальцы:

— Это я сделаю за тебя, это может подождать, а Татьяну возьму на время твоей отлучки к себе. Им вдвоём с Димкой будет веселее!

3 октября, Клуб "Восток". Фото Галины Дроздецкой

20 декабря, Клуб "Восток". Фото Григория Земцовского

Димка — её сын, ровесник Тани.

Короче, Наташа меня уговорила. Более того, потратила полдня, чтобы сделать мне причёску, вытащила из гардероба свою любимую модную кофту и буквально вытолкнула меня из дома.

В Ленинграде встречал Миша Крыжановский. Главным делом Миши в течение многих лет была запись на плёнку бардовских песен. Уже в то время он ухитрился где-то достать аппаратуру, которой завидовали даже профессионалы. Замечу кстати, что в тот приезд в Ленинград Миша записал и меня. А спустя двадцать с лишним лет эта плёнка очень пригодилась при выпуске "Мелодией" моей пластинки.

Съёмки прошли благополучно".

НА КИНОСЪЕМКАХ

Борис Полоскин: "По первым понедельникам каждого месяца в кафе песенного "Востока" было шумно и весело. Пели песни и пили сухое вино.

Там в ноябре 1966 года ко мне и Юре Кукину, с которым мы сидели за одним столиком, подошли два человека нашего возраста и сказали, что они с Ленинградской студии документальных фильмов: режиссёр Слава Чаплин и сценарист Александр Менделеев, и хотели бы снять фильм об авторах самодеятельной песни. Наверно, мы были для них пробными шарами.

"Один — великий киноартист, другой — великий химик, — подумалось мне. — Может, действительно схимичат какое-то кино".

По режиссёрскому замыслу, мы должны были петь на сцене, которая пока была занята. Мы пригласили их за наш столик и заказали бутылку вина. Не помню, что это было за вино, но бутылка ёмкостью 0,8 л была зелёного цвета с красной этикеткой.

Чувствовалось, что наши новые знакомые не то чтобы взволнованы, но находятся в напряжённом состоянии: вино они едва пригубливали и постоянно вставали, чтобы узнать, как дела со сценой, подготовлена ли аппаратура? Что, впрочем, не мешало доверительному тону начавшегося разговора. Процесс ожидания затянулся, и нам не хватило одной бутылки.

Поздно вечером нас пригласили на сцену пустого зала. Сценарист А. Менделеев был хорошо знаком с нашим репертуаром, нам предложили спеть по одной песне: Юре — "Город", мне — "Музыка ждёт".

Позже, после просмотра материала, нам сообщили, что съёмка не удалась: к сожалению, сказалось ожидание и вино, сопутствовавшее этому.

Меня снимали ещё два раза и Юру тоже несколько раз. И хотя никаких предварительных помех больше не случалось, Юре в фильме выпала роль певца за сценой. На мой недоумённый вопрос, почему его нет в кадре, кто-то из "киношников", удивлённо пожав плечами, доверительно ответил: "Он даже когда трезвый, выглядит нетрезвым".

Следующий раз решили снимать меня в родной обстановке: непосредственно в кафе "Восток" среди столиков, девушек и бокалов с вином, наверно, для контраста с содержанием моей песни. Чтобы подчеркнуть обыденность обстановки, меня облачили в свитер, который сняли с кого-то из зрителей. Однако результат этой съёмки почему-то тоже не устроил режиссёра.