Владимир Высоцкий: монологи со сцены - [2]

Кино и театр — это разные совершенно вещи, разная манера игры, работы. В кино сниматься интереснее в смысле того, что много видишь новых людей, событий и мест. Во всех нас с детства сидит тяга к перемене мест, а кино дает большие возможности для этого из-за того, что мы ездим в те места, в которых происходит действие. Я объездил почти всю Россию за десять лет, пока снимался в кино.

Но, с другой стороны, в театре работать интереснее потому, что на сцене намного полнее творческий процесс. Все-таки ты за четыре часа проживаешь жизнь какого-то человека, а не маленькие кусочки: сегодня — из конца, завтра — из начала, потом — из середины.

Это две разные работы, но обе работы интересные.

Во время съемок «Карьеры Димы Горина» был еще один смешной эпизод. Мы должны были по горной реке против течения перебежать на другую сторону. Там по сценарию приехала жена одного из монтажников-высотников с ребенком. Первый дубль — пробежали, второй — тоже как-то, третий — уже труднее… Вода холодная, горная река, ноябрь месяц, мы в одежде. Не очень приятно. Потом уже сил никаких нет. Я пристроился в кильватер Леши Ванина — он в фильме «Чемпион мира» играл борца, — чтобы он рассекал волны. Мы обессилели, замерзли безумно. Принесли спирт растираться. Мы после этого сказали, что еще хотим прыгать в воду.

Такие приятные минуты были во время съемок.

Я снимался в фильме «713-й просит посадки». Играл американского солдата морской пехоты, врывался в кабину к летчику, пытался посадить самолет. В салоне самолета должен был приставать к чужой девушке. Меня за это должен был бить актер Отар Гогоберидзе. Он человек восточный, здоровый, темпераментный. У него глаз загорался нехорошим огнем. Я смотрю и думаю: «Ну, сейчас убьет точно!» Говорю оператору: «Еще два дубля, и я дам дуба!»

Режиссер мне говорил, что искусство требует жертв. Я был жертвой. Но, как видите, остался жив, все кончилось благополучно.

С тех пор я всегда сценарии выбираю, смотрю, кто кого там бьет.

Я играл еще одного отрицательного человека — гимнаста Юрия в фильме «Штрафной удар». Сюжет такой, что мы едем на Спартакиаду выступать за колхоз под чужими фамилиями. Едем зарабатывать деньги. Я играю гимнаста. Специальность моя — конь и перекладина. Но руководитель команды — в его роли снимался Пуговкин, дядя Миша — он так здорово разбирался в спорте, что сказал, что я через перекладину на коне сигаю. Меня впервые в жизни посадили на лошадь.

В этом фильме был очень смешной эпизод. У меня ноги болтаются, лошадь бежит в другую сторону, обегает препятствия. Я делаю сальто назад и попадаю в седло другой лошади. Конечно, этого невозможно сделать. Это только в страшном сне может присниться. Это монтировали. А вот выпрыгиваю с лошади назад я сам.

Для того, чтобы делать вид, что я не умею ездить на лошади, мне пришлось учиться полгода. Я очень благодарен этому фильму, потому что конный спорт теперь — любимый мой вид спорта. Я продолжаю им заниматься.

Я сам выполнял трюки в этой картине.

После смерти Жени Урбанского актерам не разрешают самим выполнять трюки. Женя погиб во время трюкового прыжка на грузовой машине с бархана на бархан. В это время немножко снесло песок, он не рассчитал и разбился. Поэтому сейчас трюки делают профессионалы, трюкачи, специальные люди. Они делают подсечки лошадям, переворачивают машины и так далее. Но актеры рвутся в бой и хотят делать все сами.

В фильме «Увольнение на берег» я играл роль моряка, которого за что-то наказали и не пустили на берег. Значит, он тоже не очень положительный человек.

И он просит своего друга предупредить любимую девушку о том, что он не сможет прийти.

Этот фильм мы снимали на крейсере «Кутузов», на флагмане Черноморского флота. Снимали в Севастополе. Я жил там целый месяц. Спал в кубрике, учился драить палубу. Мы снимали наказание, поэтому мне надо было научиться драить палубу и еще кое-что — погрязнее.

Мне там очень повезло. Я ходил в матросской одежде, и моряки ко мне присмотрелись. У меня была форма. 64-5 на ней было написано. Это мотористы и радисты.

Это было очень давно, после того как полетел Юрий Гагарин. И он приехал как раз на корабль встречаться с моряками. Всех киношников прогнали с корабля, а меня оставили, потому что настолько ко мне пригляделись, что считали за своего. И я видел встречу Юрия Гагарина.

Потом мне «повезло». Я стал играть положительных людей. Кто-то решил, а почему он все время отрицательных играет? Надо дать ему что-нибудь хорошее. И дали такое хорошее — сейчас противно вспоминать.

Снимался в фильме, который называется «На завтрашней улице».

Это было великолепное время в моей жизни. Мы снимали два или три месяца на Плявенской ГЭС. Это — ударная стройка. На нее собрали лучших рабочих — ребят с разных строек. Там я видел, как прорвало перемычку, видел, что такое аврал, видел, как перекрывают реку. Впервые в жизни я увидел, как создается эта махина, которая потом на фотографиях выглядит так красиво и безобидно. Я видел, как ее создают своими руками люди.

В этом фильме я играл роль бригадира Маркина. Он очень положительный человек. Такой положительный, каких в жизни не бывает. Его все любят: друзья, жена, дети, начальство, посторонние люди… «Голубой» такой человек. Он живет в палатке. Жена у него просит, чтобы он квартиру получил. Палатка протекает, дети кашляют. А он говорит: «Ни за что! Пока все не получат, я не буду просить! Другим нужнее!»