Владимир Семеныч из мягкой секции - [5]

– Дурак неисправимый, – уточнил Владимир Семеныч Изольде Викторовне. – Дочка в девятый класс ходит, а он все на танцах шустрит. Вон он, в клетчатом пиджаке.

Изольда Викторовна интеллигентно потыкала вилочкой маринованные грибочки, которые она перед тем мелко порезала ножиком… Но Владимир Семеныч не давал ей как следует поесть – все склонялся и говорил ей что-нибудь. Она слушала и кивала головой.

Поднялся во весь рост курносый Сергей.

– Позвольте!

– Тише, товарищи!..

– Дайте тост сказать! Товарищи!..

– Товарищи! За дам мы уже выпили… Это правильно. Но все же, товарищи, мы собрались здесь сегодня не из-за дам, при всем моем уважении к ним.

– Да, не из-за их прекрасных глаз!

– Да. Мы собрались… поздравить нового кандидата, нашего Вячеслава Александровича. Просто – нашего Славу. И позвольте мне тут сегодня скаламбурить: слава нашему Славе!

Засмеялись и захлопали.

Курносый сел было, но тут же вскочил опять:

– И позвольте, товарищи!.. Товарищи! И позвольте также приветствовать и поздравить руководителя, который направлял, так сказать, и всячески помогал… и является организатором и вдохновителем руководящей идеи, которая заложена в основе. За вас, товарищ профессор!

Дружно опять захлопали.

– Трепачи, – сказал Владимир Семеныч Изольде Викторовне.

Изольда Викторовна тоскливо опять покивала головой.

Со всех сторон налегали на закуски и продолжали активно разговаривать.

Пожилой человек и человек с золотыми зубами наладили через стол дружеские пререкания. А так как было шумно и гремела музыка, то и они тоже говорили очень громко.

– Что не звонишь?! – кричал пожилой.

– А?

– Не звонишь, мол, почему?!

– А ты?

– Я звонил! Тебя же на месте никогда нету!

– А-а, тут я не виноват! "Не виновата я!"

– Так взял бы да позвонил! Я-то всегда на месте!

– А я звонил вам, Кузьма Егорыч! – хотел влезть в этот разговор Владимир Семеныч, обращаясь к пожилому, к Кузьме Егорычу. – Вас тоже не было на месте.

– А? – не расслышал Кузьма Егорыч.

– Я говорю, я вам звонил!

– Ну и что? А чего звонил-то?

– Хотел… это… Нам "Роджерсы" хотят забросить…

– Кузьма! А, Кузьма!.. – кричал золотозубый. Кузьма Егорыч повернулся к нему. – Ты Протопопова встречаешь?

– Кого?

– Протопопова!

– Каждый день!

– Ну как? – спросил Владимир Семеныч Изольду Викторовну. – Скучно?

– Ничего, – сказала она.

– Видите, какой разгул мещанства! Взял бы всех и облил шампанским. Здесь живут более или менее только вот эти два, которые кричат друг другу… Остальные больше показуху разводят.

– А я уж думал, тебя перевели куда-нибудь! – кричал Кузьма Егорыч золотозубому. – Куда он, думаю, пропал-то?!

– Куда перевели?

– Может, думаю, повысили его там!

– Дожидайся – повысят! Скорей – повесят!

– Ха-ха-ха!.. – густо, гулко засмеялся Кузьма Егорыч.

– Ну что, Софья Ивановна? – обратился Владимир Семеныч к женщине в голубом. Его злило, что ни его, ни его подругу как-то не замечают, не хотят замечать. – Все воюете там, с малышами-то.

Софья Ивановна мельком глянула на него и постучала вилкой по графину.

– Товарищи!.. Товарищи, давайте предложим им нормальный вальс! Ну что они… честное слово, неприятно же смотреть!

– В чужой монастырь, Софья Ивановна, со своим уставом…

– Да почему?! Мы же в своей стране, верно же! Давайте попросим сыграть вальс. Молодежь!..

– Не надо, – остановил Кузьма Егорыч. – Не наше дело: пусть с ума сходят.

– А вот это в корне неправильное решение! – восстала Софья Ивановна.

– Да хорошо танцуют, чего вы! – сказал человек с золотыми зубами. – Был бы помоложе, сам пошел бы… подрыгался.

– Именно – подрыгался! Разве в этом смысл танца?

– Ну, еще тут смысла искать! А в чем же?

– В кра-соте! – объяснила Софья Ивановна.

– А смысл красоты в чем? – все хотел тоже поговорить Владимир Семеныч. – А, Софья Ивановна? Если вы, допустим, находите, что вот этот виноград…

– Одну минуточку, Алексей Павлыч, вы что, не согласны со мной? – требовательно спрашивала Софья Ивановна золотозубого.

– Согласен, согласен, Софья Ивановна, – сказал Алексей Павлыч недовольно.

– Конечно, в красоте. В чем же еще!

– Да, но в чем смысл красоты?! – вылетел опять Владимир Семеныч.

– Так в чем же дело? – Софья Ивановна упорно не хотела замечать Владимира Семеныча. – Алексей Павлыч!

– Ау?

– В чем же дело?!

Владимир Семеныч помрачнел.

– Пойдемте домой, – предложила Изольда Викторовна.

– Подождите. А то поймут, как позу… Ну, кретины! Крохоборы.

– Саша, Саш! – громко говорили за столом. – У тебя Хламов бывает?

– Вчера был.

– Как он?

– В порядке.

– Да? Устроился?

– Да.

– Довольный?

– Ничего, говорит. А чего ты о нем?

– Пойдемте домой, – опять сказала Изольда Викторовна. Владимир Семеныч вместо ответа постучал вилкой по графину.

– Друзья! – обратился он ко всем. – Минуточку, друзья!.. Давайте организуем летку-енку! В пику этим…

– Да что они вам?! – рассердился Алексей Павлыч, золотозубый. – Танцуют люди, нет, надо помешать.

Владимир Семеныч сел.

Помолчал и сказал негромко:

– Ох, какие мы нервные! Ах ты, батюшки!.. – взял фужер с вином и выпил один.

– Что это вы? – удивленно спросила Изольда Викторовна.

– Какие ведь мы все… культурные, но слегка нервные! – не мог успокоиться Владимир Семеныч. – Да? Зубы даже из-за этого потеряли.