Владимир Путин: третьего срока не будет? - [3]

Очевидно, что и Борис Ельцин брал на себя ряд обязательств. Он обещал не подвергать публичной критике деятельность своего преемника. Но и Путин не должен был публично критиковать первого президента России и созданный им режим. Ельцин мог уходить на отдых спокойно, не опасаясь чего-то похожего на секретный доклад Н. Хрущева, который был сделан на XX съезде КПСС в 1956 году с осуждением культа личности и преступлений Сталина. Не хотел Ельцин оказаться и в таком положении, в каком оказался сам Никита Хрущев после вынужденной отставки в октябре 1964 года.

Несомненно и то, что Путин обязался сохранять в неизменности Конституцию Российской Федерации. В данном контексте это, видимо, предполагало, что новый президент будет оставаться на своем посту не более двух сроков, если, конечно, он сумеет обеспечить себе второй срок. В области экономики и во внутренней политике не было необходимости фиксировать какие-то обязательства, так как сам В. Путин считал недопустимым проводить пересмотр основных итогов проведенной в 90-е годы приватизации, при всей ее несомненной несправедливости. Никто из близких к Путину либеральных экономистов даже не поднимал этот вопрос. Многие из этих экономистов и управленцев работали ранее в мэрии Санкт-Петербурга вместе с Анатолием Собчаком и В. Путиным и проводили приватизацию в этом городе по схемам Анатолия Чубайса. И в аппарате правительства, и в аппарате президента продолжали работать на важных постах экономисты, выдвинувшиеся еще во времена Егора Гайдара и Виктора Черномырдина. Ушли лишь самые одиозные или претенциозные фигуры. Сохранение А. Чубайса на его новом посту председателя правления РАО «ЕЭС» также, вероятнее всего, было частью соглашения Ельцина и Путина.

По отношению к Борису Березовскому Ельцин никаких льгот и привилегий не оговаривал. Судя по всем признакам, претензии этого «олигарха» давно уже тяготили и самого Ельцина. Ельцин сказал об этом и в одном из своих первых больших интервью для российской прессы: «В конце концов от Березовского было больше вреда, чем пользы. Он не работал, а мешал. Поэтому Путин правильно сделал, что занял по отношению к Березовскому и другим так называемым олигархам жесткую позицию. Я поддержал в этом Владимира Владимировича» [1] . К числу «так называемых олигархов» Ельцин безусловно относил и Владимира Гусинского, который всегда был скорее противником, чем союзником первого президента России.

Борис Ельцин покинул Кремль 31 декабря около часа дня со словами «Берегите Россию», обращенными к провожавшему его В. Путину. Еще по дороге на дачу в машине раздался первый звонок. Это был президент США Билл Клинтон, весьма обеспокоенный неожиданными для всех переменами в Кремле. В Вашингтоне была еще ночь, но Клинтон не хотел ждать рассвета. Однако Ельцин не стал говорить и попросил американского президента перезвонить ему позже – в 17 часов. Никогда раньше он себе этого позволить не мог. Звонков было много и по приезде в «Горки-9». Но Ельцин ни с кем не стал разговаривать. Он лег спать и попросил не будить его по крайней мере часа два.

Как известно, новогоднюю ночь Владимир Путин провел в Чечне – в Гудермесе. Но уже вечером 1 января 2000 года Ельцин пригласил Путина и его супругу Людмилу к себе в резиденцию – на пельмени. На эту несколько запоздавшую встречу Нового года и нового тысячелетия Борис Ельцин пригласил также министра обороны маршала Игоря Сергеева и главу своей администрации Александра Волошина с женами. Говорили и поднимали тосты здесь не только по случаю праздника. Гости разошлись после полуночи.

Еще через день Борис Ельцин полетел в Израиль, в Вифлеем, на празднование 2000-летия христианства. Его принимали по протоколу, предусмотренному для действующих глав государств. Вернувшись в Москву, Ельцин вместе с супругой и дочерью Татьяной пошел в Большой театр на вручение ежегодной премии «Триумф». Он волновался, опасался негативной реакции собравшейся здесь публики. Но его появление в ложе театра было встречено аплодисментами. Ельцин был ошеломлен, хотя большинство людей искренне радовалось, что он наконец ушел, и большая часть из них приветствовала его отставку.

Борис Ельцин не скрывает в своих мемуарах, что в первые недели после отставки он испытывал чувство пустоты, одиночества и даже тоски. Его письменный стол опустел, и он не должен был подписывать никаких документов. Он вспоминал и позднее утро 10 января 2000 года, когда он подошел к столу в своем кабинете и взял с пульта трубку телефона специальной связи. Но гудков не было. Президентские телефоны не работали. Ельцин был раздражен и обеспокоен. В кабинете делать ему было нечего, и он вышел в гостиную. Возможно, он подумал в этот момент о М. Горбачеве, оставшемся без связи в Форосе. В данном случае это была техническая пауза в системе спецсвязи, ее переналаживали на нового главу государства. Были такие линии связи и шифры, которые мог использовать только один человек в России – ее действующий президент.

Перед своим 69-летием в самом конце января Борис Ельцин в первый раз после отставки решил поехать в Кремль; была назначена его встреча с журналистами из президентского «пула». После взаимных подарков и поздравлений Ельцин зашел и в кабинет к Владимиру Путину. «Можно ли присесть в президентское кресло?» – обратился первый президент к своему преемнику. В нем еще не заглох слишком мощный инстинкт власти [2] .