Владей миром! - [78]
А меня. Покидали. Силы.
Я не мог защитить своих воинов. Не мог создать стену, не сбросив поддержку приисков. И уже готов был ее сбросить – о замке ли теперь было заботиться готам? Но сначала решил разыграть другую карту – она в магии не нуждалась.
Я переместился на противоположную сторону Куликова поля, вбежал в лес, чтобы меня не было видно, потер грань кулона и произнес «лобио».
Зеленые, мерзкие существа заполонили пространство предо мной. Их было десятков пять. Они шипели, роняли ядовитые слюни и больше всего походили на прохудившиеся гофрированные шланги из прозрачно-зеленого пластика. Каждый такой кусок шланга был метра в три длиной и не меньше метра в обхвате.
– Туда! – крикнул я, указывая на стеклянное войско.
Но махральны никак не отреагировали, разве что шипеть стали оживленнее, и передние, зубастые, части шлангов на меня направили. Только тогда я обнаружил, что глаза у них были, – прямо вокруг раструба виднелись блестящие бусинки.
«Что делать? Почему не слушаются?» – подумал я в легкой панике.
Только успел вспомнить о Кинсли, как он уже был возле меня. Как он успел перебежать – непонятно.
– Так я и думал! – начал он ворчать. – Разве фулопп не объяснил тебе, что монстрам надо отдавать команды на языке древних?!
– Да нет как-то – заговорились, наверное.
– Болваны, – буркнул Кинсли. – Хлаба майхра йоте ка ванде! – И он указал на меня.
Махральны начали булькать и шипеть еще активнее, но и только.
– Дай сюда! – Он протянул руку, кивнув на императорскую диадему.
Я быстро снял, завороженно глядя, как проклятые стеклярусы колбасят мое войско с минимальным уроном для себя. Немо зависал над полем, дымил трубкой и довольно поглядывал в мою сторону, но вряд ли видел меня и махральнов за деревьями. Он ждал моего хода. Ему нравилась эта игра. Мне – нет.
Кинсли, надев диадему, которая сразу приняла другой размер и вид, начал отдавать приказы махральнам. На этот раз они подчинялись приказам беспрекословно. Видимо, командовать на древнем языке и носить диадему должно было одно и то же лицо.
Махральны поползли в сторону Куликова поля, паля в стеклярусов едкой зеленой гадостью, исторгаемой их утробой. Я тоже завис над полем, наблюдая за реакцией Немо и за ходом сражения. Реакция мне понравилась – лицо Второго Падшего от удивления удлинилось. Судя по всему, он ожидал чего угодно, только не этого.
Будто песчаные фигурки, попавшие под дождь, размывались и разъедались стеклярусы зеленой антимагической слизью. Там, куда доставали выстрелы махральнов, скапливались лужи грязного стекла.
Сначала я даже удивился – ведь до этого рассчитывал только на то, что коррозии поддастся только магический щит, который Немо держит над стеклярусами. Но потом понял.
«Ну разумеется! Сами стеклярусы – тоже из магической энергии сотканы! Вот и распадаются. Так что не прав был Кинсли, когда говорил, что ядовитая жижа не разъедает стекло! Смотря какое стекло!»
Ряд мощных файерболов врубился в ряды махральнов. Я, конечно, защитил. Как смог. Хватая ртом воздух. Но пропуская большую часть зарядов, которые превращали моих зеленых воинов в отребья и шматки. Немо, судя по всему, был полон сил. А я – почти мертв. И мне нечего было ему противопоставить, разве только самому встать на линию огня.
Когда я начал войну, то надеялся выкачать Второго Падшего до нуля. Оставить без магических сил. И что я для этого сделал? Дал Немо время, чтобы он набрался сил. Судя по внешнему виду Второго Падшего, запои здесь действуют как отдых на курорте. Далее. Я растерял часть армии. Не напал сразу всеми силами, а подставил под избиение войско готов. Так я лишил свою атаку внезапности, а полки превратил в интересную мишень. Что еще? Ах да – не получил поддержки главных врагов Немо, магов Заморских холмов. В общем, я «красавчег».
Сил больше не осталось – перед глазами поплыла пелена. Я снял магию с приисков. Уже все равно. Дождь вызвать еще смогу. «Ёлки-палки» – и над приисками хлынул ливень. Пусть добытчики охладятся, может, и не заметят пока, что золото-то тю-тю. Но это мне уже не помогло. Трещал мой магический щит, которым я прикрывал махральнов, каждый удар по нему отдавался во мне гулким эхом боли. Я опустился под дерево, безучастно наблюдая за тем, что творится. Вот Шайна на грухсе. Слышу стук крыльев. Удары копья по прозрачной защите Немо. Скрежет когтей и пасти – все по тому же щиту. Удары огненными шарами по грухсу и девушке. К счастью, чудище было не сбить быстро даже магией, а Шайна мастерски уворачивалась. Пока.
– Что ты делаешь?! – попытался я крикнуть, но мой голос не был похож на крик, скорее на мольбу. – Он убьет тебя! Уйди.
Шайна, конечно, не услышала.
Оттуда, где я сидел, не было видно, насколько потрепало мою армию. Но панцири фаншбов почему-то снова стали непрозрачными. То есть они то светлели, становясь уязвимыми для мечей стеклярусов, то вновь возвращали природный цвет и жесткость. Видимо, все-таки у Немо не хватало сил на все сразу. Значит, расчет мой был верен – хотя бы в теории. Правда, на практике силы быстрее кончились у меня. Но мы еще были живы. Пока. Хотя в победу я уже не верил. Пока…
Что такое хорошо и что такое плохо? – вопрос, на который мы получаем ответ с детства. И казалось бы, все ясно. Вот правое, вот левое, тут белое, а там черное… Но что, если это не так? Что, если Белое и черное нужны друг другу? Не отвергают, не борются, а наоборот – дополняют? Что, если те, кого мы привыкли считать темными, делают светлое дело? И каково это узнать демону или огромному злобному троллю, ищущему выход своей ненависти, что они совсем не тем силам служат, которым хотели? Как они поведут себя, узнав об этом? Или это самообман – и черное остается черным, а белое – белым, и они никогда не встретятся, как не могут встретиться мир людей и демонов с миром эльфов и троллей?
Далеко-далеко в необъятном Космосе, за тремя Вратами-порталами прячется бесценное сокровище – Алмазная планета. Не всякому дано пройти даже Вторые Врата, а уж Третьи – и подавно. Но разве это препятствие для Вита – богатого бездельника? Для которого не существует ни любви, ни дружбы, ни идеалов – а только деньги да страх за свою шкуру, которую кое-кто на матушке-Земле не прочь продырявить? А ведь во время Алмазной одиссеи ему предстоит погибнуть – и воскреснуть, потерять память – и вновь обрести её, познать настоящую любовь – и распроститься с ней навсегда… Кем станет наш герой в конце пути, а главное – к каким последствиям приведёт его одиссея родную планету?
Однажды твой яркий, красивый, содержательный сон может стать реальностью. Хочешь ты того или нет.
Повесть "Под багряной сенью заката", рассказы "Лавандовый запах рук", "Мальчик и девочка", "В уныния пеленах" и "Последний поход" – теперь под одной обложкой!
Тебя зашвырнули в другой мир обманом? Не печалься! Внешность – королевская, магия – редкая, да и бонусом ко всему – жених нарисовался. И, пусть я теперь невеста, да еще и обещанная неизвестному магу, ему со мной здорово не повезло! Я, Линтра Гриффит, обещаю – вернусь в свой мир и накажу обманщицу!
Казалось бы, нашел брата, получил долгожданные ответы – что еще нужно для нормальной жизни. Разве что уволится из рядов доблестной Службы Безопасности и вернуться домой. Но вот беда: брат снова пропал, с памятью проблемы, а озвученные ответы все только больше запутали. И уже начинаешь сомневаться в собственном рассудке, видеть безумие там, где его нет… или есть.
Что выйдет, если московский программист попробует создать бордель в другом мире?.. Может ли бордель объявить войну государству?.. О чем думал Барсик? Ответы на эти и многие другие вопросы вы узнаете, прочитав эту книгу.
Люди не равны. Кто-то — простая челядь, кто-то — наследник влиятельнейшего рода, а кто-то — аватара божества хаоса. А раз не равны люди, значит и союзы, которые они заключают, не могут быть равными. Никто не хочет заключать союзы в ущерб себе. А значит, каждый будет стремиться к союзу неравному, но тому, в котором цена жизни их союзников будет всяко выше их собственной. И для заключения подобного союза мало знать, кем являются те, кого ты рассматриваешь в качестве кандидатов на объединение. Надо знать, кто ты… Лишь познав себя, человек способен в должной мере осознать, каким мерилом ему следует измерять стоимость чужих жизней.
И вновь ты оказался неизвестно где. И вновь должен выжить и вернуться. Но в этот раз всё гораздо сложнее. Ты был втянут в игры богов. За тобой по следу идут лучшие ищейки, которых они смогли найти и натравить на тебя. И ты понимаешь, что тебе нужно время для того, чтобы разобраться в происходящем и понять, откуда ждать следующего удара. Но главное, ты знаешь, что если будут бить по тебе, то ударят по твоим близким и родным. А потому, чтобы защитить их, ты начинаешь свою игру. Игру в прятки на выживание с богами.
Если ты оказался в чужом и необычном мире, сумел не погибнуть по пути сюда, и даже смог как-то устроиться на новом месте, это ещё не значит, что всё уже позади. Это лишь означает, что ты успел увернуться от первого выпада, который приготовила тебе судьба. И скоро сможешь убедиться в этом. Ведь этот первый выпад чаще всего является проверочным. Тебя прощупывают. Стараются найти твои слабости и болевые точки. И потому – готовься. Даже простая и не слишком обременительная поездка может оказаться настоящим испытанием и борьбой за выживание.
Если обстоятельства сложились так, что тебе просто не оставили никакого другого выхода, кроме как уйти в другой мир, то почему нет? Воспользуйся им. Всё равно в этом мире тебя с рождения ничего не держит. Твою цель уничтожили, твои стремления растоптали. Да и тебя самого списали. Ты стал не нужен. Даже более того – опасен. Может статься, и пойдешь на поводу у тех, кто преследует тебя? Или сделаешь тот единственный шаг, которого от тебя никто не ждёт. И пусть там, куда ты попадёшь, для всех станешь непутёвым и странным, но зато у тебя появится шанс начать всё сначала.
Быть самим собой – вот что осталось при Борисе Градове, когда он оказался в другом мире. Жизненный опыт, смекалка и немалый ум помогали ему выбираться и не из таких передряг, но и ранее подобные проблемы его не настигали. Итак, причина: согласие участия в научном эксперименте, проплаченного соседом-олигархом. Последствия эксперимента: те самые проблемы. Вот и получилось, что Борис оказался там, где не нужно. Или, наоборот, где нужно?