Десять тысяч в месяц - это мало на двоих. Крайне мало. А ведь совсем недавно мне хватало одной пенсии. Еще и оставалось. Да, я явно преувеличил свои финансовые возможности. Не рассчитал. Какой тут к чертям собачьим телевизор, если каждый раз в супермаркете, прежде чем взять продукт и положить его в корзину внимательно изучаешь ценник? Мишкиной пенсии, положенной ему по закону тоже было недостаточно. Капля в море. Я даже подумал поискать еще какую-нибудь работу. Первачев звонил как-то (сам позвонил! я не просил его) и обещал похлопотать о дополнительных субсидиях из бюджета для нас с
Мишкой. Это было бы хорошо…
Беда пришла совершенно неожиданно - именно так, как она обычно и приходит. Вернее, что-то уже витало в воздухе, какая-то напряженность в наших с Мишкой отношениях, а я не заметил, просмотрел. Может быть, слишком прочно был загружен своими переживаниями по поводу нехватки денег и мыслями о том, где раздобыть их в достаточном количестве? Мы и раньше с Мишкой иногда спорили, не сходились во мнениях. Как правило, по разным пустякам, серьезных разногласий у нас не было. Тем не менее, Анюта нас старалась помирить. Ей всегда удавалось найти некое компромиссное решение. А теперь между мной и Мишкой не было арбитра. Если бы Анна была рядом, может быть, и не случилось бы того, что случилось?
Все это время Мишка вел себя нервно. Стал частенько усмехаться и не отвечать на некоторые мои вопросы. Иногда дерзил. Может быть, его мучили те же проблемы, что мучили меня?
Однажды я увидел на Мишкиной руке часы. Кажется, дорогие, и новые, на титановом браслете. Браслет был Мишке слишком большой, болтался на тонком его запястье, как хула-хуп.
- Откуда у тебя часы? - спросил я.
- А что? - Мишка поднял руку и покрутил ею, часы на браслете скользнули вниз по руке и задержались чуть не у самого локтя. - Я уже взрослый мальчик, дядь Сереж. Мне уже полагается часы иметь.
- Где ты их взял?
- А какая разница?
- Ты их украл?
- Украл? Почему сразу украл? Поменялся с одним пацаном.
- Интересно, на что?
- На микроскоп.
- На какой микроскоп? - Я заподозрил недоброе.
- На тот, что в моей комнате стоял. А что? Он тебе нужен был что ли? Не видел ни разу, чтобы ты через него микробов разглядывал.
- В твоей комнате? Это комната моего сына! - Я понимал, что поступаю неправильно, напоминая этому Мишке о Мишке другом, о том который был до него, понимал, но не мог сдержаться. - Это его комната! Я тебя пустил туда жить, но это не значит, что ты без спроса можешь брать чужие вещи и делать с ними все, что тебе заблагорассудится! Этот микроскоп я купил своему сыну на день рождения, когда ему было столько же лет, сколько сейчас тебе. Он любил этот микроскоп. И вообще, он любил биологию. А ты? Что любишь ты?
Мишка ничего мне не ответил. Оделся и ушел, хлопнув дверью.
"Что я наделал?" - подумал я. - "Он может не вернуться".
Но Мишка вернулся через час. С микроскопом и без часов. Отдавая мне микроскоп, он выдавил из себя, как плевок:
- На. - Я понял, что он хотел добавить: - "Подавись!".
- Миша! - Я хотел поговорить с ним, может быть, даже извиниться, но он ушел в свою комнату и я не решился входить к нему.
А утром я ушел на работу, а когда вернулся, Мишки еще не было из вечерней школы. Он пришел позже обычного. Хмурый, даже не поздоровался.
- Я получу зарплату, - сказал я ему, развернув за плечи, - мы пойдем в магазин и купим тебе часы. Какие ты выберешь. Но конечно в пределах той суммы, которой я буду располагать.
- Зачем? - поднял Мишка на меня дерзкий взгляд. - У меня есть часы.
Я посмотрел на его руку и увидел часы. Другие - дешевые на кожаном ремешке.
- А эти у тебя откуда? - удивился я.
- Купил.
- А на какие шиши? - машинально спросил я.
- У меня курок был.
- Ворованные деньги?
- Какие есть! - дерзко ответил Мишка.
- Миша! - Я понял, что обязательно и именно сейчас я должен поговорить с парнем.
- Да пошел ты! - Мишка дернул плечом, сбрасывая мои руки, и ушел к себе.
На этот раз я зашел в его комнату. Мишка лежал на диванчике в грязных туфлях, скрестив руки за головой, и смотрел в потолок. Пора бы уже зимние ботинки покупать, подумал я. Подумал не о том, что он на диване в грязных туфлях, а о том, что у этих подошва тонковата, а скоро начнутся настоящие заморозки. И еще я подумал: сколько же они стоят, зимние ботинки?
- Миша!
- Чего тебе надо? - зло огрызнулся Мишка.
- Надо поговорить.
- Не хочу. Пошел на хер!
- Ты как со мной разговариваешь?
- Нормально разговариваю. Я так всегда и со всеми разговариваю.
- Я не все. Я все-таки твой опекун, - напомнил я.
Мишка вскочил с дивана.
- Опекун? Да на хер мне такой опекун, у которого даже телевизора нет? Ни машины нет, ни бабок. Да что там машина? Ты бы сначала телик купил, а потом об опекунстве думал.
- Неужели телевизор для тебя так много значит?
- Значит! А чего? В каждом доме должен быть телевизор. Что еще вечером делать? Твое занудство что ли выслушивать?
- У Чемодана-то, наверное, телевизор был, - сморозил я глупость.
- И занудные речи твой Чемодан не вел…
- А-а! Вот и началось! Ты меня этой конурой попрекал, в которой твой ненаглядный сынуля обитал. Теперь про Чемодана вспомнил. Что, будешь меня попрекать теперь всю жизнь?
