Вкус к убийству - [27]

— Ладно, твоя взяла, — уступил первым Фрэнк и, когда его отпустили, поправил одежду. — Только втолкуйте этому сморчку, чтобы он не попадался мне на глаза. — С этими словами он вышел из бара.

Сэм и другие посетители стали предлагать Чарли свою помощь, тот с презрением ее отверг. Смахнув с подбородка кровь, он пробормотал, что ничуть не пострадал, и после этого еще долго сидел в баре, пропустив обед и явно превысив свою ежедневную норму выбитого. Спиртное обжигало разбитую губу, но он почти не чувствовал боли. Глубоко внутри у него, подобно пламени, разгоралась ненависть, презрение к Фрэнку Кэстену и к некоторым другим, теперь мертвым людям. И еще жажда мести. Правда, кого уже нет в живых, теперь ему уже не добраться. Зато до Фрэнка Кэстена…

Ни тайный умысел, ни явное желание, а одна лишь судьба подстроила Чарли и Фрэнку новое свидание. Ни один из них не искал встречи. Фрэнк Кэстен, пожалуй, вообще забыл про тот инцидент. Что же касается Чарли Эймса, то он все это время лелеял мстительные помыслы, так и не находя в себе достаточно сил осуществить их.

И вот однажды поздно вечером чистая случайность снова. Разумеется, в таком маленьком городе они рано или поздно встретились бы, пусть и не один на один поздно вечером, когда Чарли возвращался домой из бара Сэма, изрядно нагрузившись там; что, впрочем, уже успело стать его новой привычкой.

Они остановились на тротуаре в нескольких шагах друг от друга, узнав друг друга скорее по наитию, нежели по каким-то конкретным чертам, и обменялись молчаливыми взглядами.

— Ну что, сморчок, еще что-нибудь посоветуешь? — наконец нарушил молчание Фрэнк.

Яростная жажда мщения, изрядно подогретая бурбоном Сэма Джессапа, снова овладела Чарли, однако здравый смысл подсказывал, что шансов у него нет, и это отчасти охладило его пыл. Он понимал, что никак не может тягаться с Фрэнком, да и челюсть все еще побаливала после первой стычки. И все равно у него не хватило мудрости найти примирительный ответ.

— Придерживаюсь прежнего мнения о тебе, — заявил Чарли.

И тогда Фрэнк медленно и неуклюже двинулся на него. Чарли секунду-другую неподвижно стоял на месте, но затем окончательно убедился в том, что, как бы сильна ни была ненависть к Фрэнку, сейчас ему никак не утолить ее. Поэтому он развернулся и пустился бежать.

Казалось бы бегство неприятеля могло успокоить Фрэнка, но против ожидания, этого не произошло: Чарли услышал за спиной тяжелый топот преследователя. Нарастающий страх, ужас, подстегнул его.

Теперь его мозг работал, инстинктивно придавая движениям ту автоматическую ловкость и хитрость, которые свойственны детям и животным и которые проявляются у человека вопреки переживаемому им страху. Чарли пробежал целый квартал, а затем повернул направо. Фрэнк сзади также сделал поворот. Тогда Чарли бросился вдоль аллеи, где темнота была гуще, однако ему показалось, что погоня вот-вот настигнет его.

Выбежав из аллеи, Чарли рванулся к задним дворам домов. Земля там была мягкая и теперь он не мог определить, насколько отстает Фрэнк, однако Чарли не решался обернуться. Новая волна ужаса накатила на него.

И опять в естественный ход событий вмешалась судьба. Прямо перед собой Чарли разглядел невысокий дощатый забор, выкрашенный белой краской. Даже такой представлял серьезное препятствие для человека его возраста и телосложения и ему оставалось либо перепрыгнуть забор, либо обежать его, рискуя быть схваченным. Он выбрал первое и преодолел препятствие на удивление легко. Приземлившись в трех-четырех шагах от забора, Чарли услышал за спиной треск и глухой удар. Он остановился и оглянулся.

Для того, чтобы увидеть, что произошло, было вполне достаточно лунного света. Фрэнк попытался повторить маневр Чарли, но ему не хватило то ли ловкости, то ли удачи. В том месте, где нога Фрэнка задела забор, виднелся пролом в несколько досок. Рядом лежал и сам Фрэнк, уткнувшись лицом в дерн и явно оглушенный падением.

Чарли Эймс какое-то мгновение стоял неподвижно, пытаясь успокоить дыхание и прислушиваясь к негодующему стуку своего сердца. Потом осмотрелся. По обе стороны от забора громадами высились дома, кое-где в окнах горел свет. Однако, как ему показалось, ни проходившая по дворам погоня, ни шум, вызванный столкновением Фрэнка с забором, не привлекли ничьего внимания. До него не доносилось ни звука, если не считать лихорадочного стука своего сердца и собственного же прерывистого дыхания.

Чарли быстро принял решение. Он не испытывал колебаний и не задавался никакими лишними вопросами. Теперь, когда его враг беспомощно лежал на земле, отмщение должно было свершиться. «Фрэнк Кэстен — это человек — зло, — подумал Чарли Эймс. — Он принесет еще больше вреда и своей семье, и мне самому, если…»

Его глаза быстро оглядели двор в поисках подходящего орудия и сразу нашли его — камень, один из многих, обрамлявших цветочную клумбу. Чарли наклонился, поднял камень, подошел к повергнутому к его ногам Фрэнку Кэстену, занес камень над головой, восстановил равновесие, примерился и разжал руки.

Потом Чарли отправился домой. Он изо всех сил заставлял себя не бежать, ибо страх перед Фрэнком теперь сменился другим, более сильным чувством — ужасом от содеянного.