Вкус греха - [56]

Ариан, следуя его примеру, тоже принялась за блины.

– Я слышал, вы родом из Бразилии, – сказал де ла Форс, внезапно меняя тему.

– Я родилась во Франции, но выросла в Бразилии.

– Голоса бразильских женщин всегда звучат так, словно они занимаются любовью, – заявил Симон, накладывая себе еще икры.

– Мне трудно судить – я никогда не пробовала заниматься любовью с женщинами, – парировала Ариан.

– Вы крепкий орешек, но мне это нравится, – рассмеялся Симон и залпом опрокинул рюмку водки. – Может, дело в том, что вы, как все бразильцы, недолюбливаете аргентинцев?

– Я уже сказала вам, что я француженка. К тому же вы первый аргентинец, с которым мне довелось познакомиться. Тем не менее мне не нравятся люди, которые вышибают ногами двери и врываются в запертые помещения и в жизни других людей.

– Если бы я не выломал ту дверь, у меня не было бы возможности подарить вам эти рубины.

Ариан заметила злость в глазах де ла Форса и решила, что его, пожалуй, лучше не дразнить без необходимости.

– Я ведь уже вам объяснила, что не привыкла к таким подаркам, – с легким оттенком кокетства тихо проговорила она. – Я вовсе не хотела вас обидеть.

Сказав это, она надела кольцо и серьги.

– Я поношу их, пока будет длиться наш ужин, а потом верну их вам.

Симон потянулся через стол и похлопал ее по руке.

– Вы не можете меня обидеть, – успокаивающе сказал он и позвонил, вызывая стюарда – ему хотелось как можно скорее покончить с едой.

Ариан почувствовала себя более раскованно. Человек, в обществе которого она находилась, не нравился ей, но он изо всех сил старался ее очаровать, расспрашивая о работе и одновременно явно наслаждаясь главным блюдом – лобстером, приготовленным по-американски. Она рассказала ему о своих планах выхода на рынок с новой линией бижутерии, о предстоящей 20 сентября презентации.

– А каким образом вы собираетесь финансировать ваше предприятие? – прямо спросил Симон. Его вопрос давал Ариан тот самый единственный шанс, но она вдруг заколебалась.

– Я намерена взять ссуду в банке, – ответила она наконец, решив, что в случае необходимости обратится к де ла Форсу за помощью потом.

С этого момента он полностью взял на себя инициативу в разговоре, развлекая Ариан рассказами о своих недавних путешествиях. Закончив ужинать, они перешли в салон. Симон взял ее за руку и подвел к одному из диванов. Она осторожно присела на краешек.

– Бренди или ликера? – Симон щелкнул пальцами, подзывая стюарда.

– Нет, спасибо. Ужин был просто замечательный.

Стюард принес Симону большой бокал бренди. Симон уселся на диван рядом с Ариан, так что ноги их почти соприкасались. Яхту слегка покачивало.

– Надеюсь, качка не будет слишком сильной, – заметила она. – Моряк из меня никудышный.

– Вам не о чем беспокоиться. – И Симон положил ладонь на ее бедро.

Ариан встала, делая вид, что хочет получше разглядеть портрет молодой женщины, висевший на стене.

– Прекрасная работа, – произнесла она, стоя спиной к хозяину. – Это ваша жена?

– Я понятия не имею, кто она такая, черт побери. Сказано же вам – это не моя яхта. И будь она моей, я не стал бы вешать на стену портрет моей жены. Она одна из тех немногих ошибок, которые я совершил в своей жизни. – Симон отхлебнул бренди из бокала. – Я слышал, у вас чудесная дочь. Сколько ей лет?

– На прошлой неделе исполнился год, – ответила Ариан, по-прежнему не оборачиваясь.

– Кто ее отец?

– Не вы, – тихо и жестко ответила Ариан, не двигаясь с места.

Симон решил, что пришло время поставить эту женщину на место. Одним глотком допив бренди и чувствуя, как напиток прокладывает огненную дорожку у него внутри, де ла Форс ощутил мощнейший приступ вожделения.

Подойдя к Ариан, он обнял ее сзади, охватив ладонями ее груди, затем развернул лицом к себе и прижался губами к ее губам. Ариан не сопротивлялась – наоборот, тело ее обмякло, а руки обвили его талию. Де ла Форс принялся расстегивать пуговицы платья у нее на спине, одновременно жадно раздвигая языком ее губы.

Внезапно Ариан рыгнула, и Симон почувствовал запах недавно съеденного ею лобстера. Оттолкнув Симона, она бросилась к двери и, выбежав на палубу, склонилась над поручнями. Обильный ужин оказался за бортом. Подбежав, Симон помог ей выпрямиться. Глаза Ариан были полны слез.

– Говорила же, я никудышный моряк, – пробормотала она, идя в каюту. Симон поддерживал ее за талию.

– Пожалуйста, успокойтесь. Лягте на диван. – Симон подложил ей под голову подушку и, выпрямившись, рявкнул: – Пепе! Джованни! Быстро сюда!

В каюту вбежали стюарды.

– Скажите капитану, чтобы он как можно быстрее возвращался в гавань. И передайте по рации, чтобы вызвали врача – пусть ждет нас прямо в порту. Пошевеливайтесь!

Ариан, лежа на диване с закрытыми глазами, тихонько постанывала. Симон сел рядом с ней и, взяв ее за руку, то и дело пожимал ее пальцы. Ни одно из его прежних свиданий на яхте не заканчивалось таким образом.

Вскоре в иллюминаторах показались огни гавани Портофино. Еще через несколько минут яхта замерла у причала.

– Через минуту вас осмотрит врач, – сказал Симон.

Крепко держа Ариан за талию, он почти понес ее к двери.

Едва коснувшись ногами твердой земли, Ариан отстранилась от Симона.