Вкрадчивый шепот Демона - [18]

Укромный личный Мир – крохотная частичка Познаваемой Вселенной, любимое творение Дриады и место уединения, – был создан ею как райский уголок с великолепной погодой и предельно мирным ландшафтом: зелень лесов, морская синь и янтарь солнечного света, омывающего голубое небо. Но сейчас Тллеа показалось, что она находится в самом сердце мёртвой ледяной пустыни – такой космический холод продрал Магиню до самой сути её Первичной Матрицы.

Эскиня крепко обняла себя за плечи, силясь унять бьющую её дрожь. «Кончено… Ты преступница, Зелёная Мать… Ты больше не имеешь права называться Дарительницей Жизни… И теперь уже неважно, что суд Звёздной Королевы Пяти Доменов подтвердит твою вину; и что даже Конечная Смерть будет выглядеть не слишком суровой карой за такое преступление. Дриада (бывшая Дриада) по имени Тллеа сама вынесет себе приговор и сама же его исполнит…»

Познавшие Суть Круговорота Жизни Маги-эски свободны от пут животного инстинкта самосохранения, но и мера ответственности для Высших Рас совсем иная.

* * *

– Всевозможные историки, экономисты, социологи веками ломали себе головы, пытаясь нарисовать схемы – былые, существующие и даже грядущие – устройства общества и выяснить, по каким законам оно развивается. Выдумали всякие там «измы» и подгоняли результат под ответ…

А всё гораздо проще: когда наши далёкие предки были ещё дикарями, им поневоле приходилось делить всё на всех, поскольку иначе – обдели хоть одного! – племя пещерных охотников не выжило бы, ведь у каждого родовича была своя, строго определённая функция, которую он неукоснительно выполнял – если не хотел быть съеденным из-за собственной нерадивости. Эра Греющего-Всех-Костра, пресловутый коммунизм, идеализируя который утописты обильно пускали сопли и слюни.

Потом люди научились добывать излишек пищи, – не буду утомлять тебя хрестоматийными подробностями, – и впервые прозвучало магическое слово МОЁ. И тогда одни, выбившиеся наверх благодаря своим личным качествам, образовали элиту и начали заставлять прочих работать на себя – силой. Пришла эпоха меча, Эра Принуждения.

Мессир любил – когда позволяло время – побеседовать с хайерлингом[5] на философские темы, и на то были свои причины.

Во-первых, этот хайерлинг принадлежал к высшему слою хайерлингов, которые владели не только тактикой, но и стратегией. К тому же он не был тупым исполнителем, он умел думать и сопоставлять – а таким людям полезно знать конечную цель и верить в то, что её можно (и нужно!) достичь.

Во-вторых, мессир прозорливо предполагал, что борьба за власть – за абсолютную власть! – неминуемо продолжится и после того, как Цель будет достигнута; значит, надо заранее подбирать себе преданных сторонников. И сторонников этих надо бережно взращивать, посвящая их в кое-какие тайны и тем самым выделяя среди прочих.

И наконец, мессиру было приятно беседовать с человеком умным, но стоявшим ниже его по иерархической лестнице. Этот человек в конечном счёте согласится с доводами и выводами мессира, он не будет отстаивать свою точку зрения с пеной у рта – как наверняка сделал бы кто-то из равных мессиру по статусу. Можно почувствовать себя многомудрым и непогрешимым – а это ведь так приятно! И мессир развивал свою мысль:

– Время от времени снизу выбивались новые претенденты, умеющие махать мечом несколько лучше прежних первых. Свергались династии, рассыпались царства, варвары-завоеватели, попировав на костях и пепелищах, обращали в рабов былых господ. И всё начиналось сначала…

– Тогда, двадцать два века назад, мы проиграли, мессир, – заметил хайерлинг.

– Да, проиграли – потому что поспешили. В Эру Принуждения золото ценили, но не уважали. Считалось, что меч сильнее… А наш эгрегор – эгрегор Золотого Бога – тогда ещё не набрал того могущества, которым он обладает сейчас. И эти варварские Кровавые Боги – они забирали себе ту долю мыслеформ, кои по праву причитались нашему Богу. А если учесть ещё ненависть народов к кровавым культам, то становиться понятным – Карфаген не мог устоять перед Римом… – взгляд мессира сделался чуть отрешённым, словно он видел сквозь века то, что творилось когда-то на этой планете.

– Но мы извлекли уроки из нашего поражения, – продолжал он, – мы ушли в тень, не пытаясь противостоять мечу открыто. Веками и тысячелетиями мы исподволь копили и копили богатства, которые победители бездумно транжирили.

Мы незаметно опутывали мечи в мускулистых руках воинов такой тонкой – и вместе с тем такой невероятно прочной – золотой паутиной. Мы становились всё сильнее, и нам надоело, что запутавшиеся в долгах обнищавшие меченосцы отбирают у нас наше золото по законам Эры Принуждения. И тогда начались потрясения – Голландия, Англия, Франция…

Пришло время менять обветшавшие законы королей и рыцарей – близилась Эра Соблазнения, третья эпоха, продолжающаяся и поныне. Конечно, мы не бросили кнут – этот инструмент лишним не бывает, – тонкие губы мессира тронула усмешка, – но основной упор сделали на сладкий пряник.

Мы стали платить за труд (сколько – это уже другой вопрос) и предлагать за деньги массу таких приятных вещей, что люди и сами не заметили, как стали готовыми на всё, лишь бы заполучить эти деньги (как можно больше денег!) и превратить их во всевозможные удовольствия. А мы – на правах Основателей – сохранили за собой самое главное: мы распределяем. Мы решаем, кому и сколько дать от щедрот Золотого Бога.